Дем Михайлов - Низший 8

Резкий звон… и одного из плуксов как пушинку отшвырнуло назад, бросило на пол. Тварь забилась на полу, пытаясь встать, из глубокой раны в груди хлестала кровь.

Звон…

И один из прикормов закрутился бешеной юлой, после чего молча рухнул в провал и пропал.

Зомби опустил похожую на кусок рельса штуку, что должно быть весила килограмм пятьдесят. Стоя под пулями, трясясь, мотая искрящейся башкой, он спокойно перезарядился – это отняло шесть секунд – и снова поднял пушку.

Звон…

– Мама! Ой мама! Ой мама! – потерявший ногу рыцарь забился на полу, ползя к провалу – Ой мама!

Другой зомбак равнодушно шагнул вперед, расставил руки – в одной четырехствольный дробовик, в другой автомат – и нажал на оба курка одновременно. Словивший в жопу заряд картечи рыцарь-мамсик захлебнулся воем, в затянутой дымом палате тоже не молчали и… выломившийся из покореженного дверного проема красно-оранжевый плукс ударил всей массой по перенесших на него огонь зомборыцарей.

– Огонь! – выдохнул я, без сожаления тратя боеприпас штурмового автомата – Огонь!

Я шептал себя – кто меня услышит в такой пальбе? Но колоссальная страшная тварь настолько била по нервам, настолько терзала их чем-то нехорошим, что моя группа едва ли не удвоила темп стрельбя. Картечь, пули, иглы – все летело в коридор к зомбакам и уже четырем плуксам. Еще через секунду я уже не понимал куда я стрелял. Одно темное месиво, пыль, дым, искры, вопли, падающие с проломленного взрывом потолка камни и обломки крыши. Но я продолжал стрелять, а в коридоре продолжало что-то происходить.

Что-то страшное. Что-то вызывающее уважение. Кое-что я все же углядел. И понял, что трахнутая на всю голову долбанная людоедка Зевера Отверженная дала бой. Последний бой! Сидя внутри послушного как перчатка плукса, она терзала и рвала стреляющих и бьющих мертвяков. К нам прилетела голова одного из этих дохляков – вместе с шеей и солидным куском правого плеча. Кусок мяса с мозговой начинкой шлепнулся на спину Джоранн и тут же заскрежетал острыми подпиленными зубами по прикрывающему ее задницу металлу. Умно… подпилить клыки… Хван сработал молниеносно, насадив башку на лезвие и подняв. Это было верно. А затем призм совершил ошибку – вскочил и замахнулся насаженной башкой, собираясь…

– Вниз! – рявкнул я и гнида послушно рухнула. Но не от моего крика – я услышал сначала звон, а затем увидел отлетающую руку призма, следом несколько пуль простучали по кирасе, по ногам, хрустнул кое-где хитин и Хван упал – Дерьмо! Джоранн! Осмотри его! Остальным стрелять! А дерьмо!

От шальной пули моя голова дернулась. В ушах загудело. Стальной шлем спас. Да и пуля прошла по касательной. Хвану куда тяжелее.

– Заливай клеем! – крикнул я в лицо за мокрым и грязным забралом.

Проползающая мимо Джоранн кивнула, волоча за собой снятый рюкзак.

– Рэк!

– Да?

– Когда прекращу стрелять и вскочу, начинай считать! До ста! Потом прекращай палить и других заставь остановиться! Перезарядитесь, затихните за трупами и наблюдайте. За мной не суйтесь! И ждите подкрепления. Понял?

– Понял! Останься здесь, лид! Нахрен! Ты хрень какую-то задумал! По глазам вижу!

– Ты меня понял, боец?!

– Понял!

– Хорошо… – я снова слился с оружием в одно целое, расчетливо вбивая пули из винтовки в выхваченную на мгновение цель.

Я стрелял зажигательными. И метился прежде всего в плуксов. А заодно считал… и наблюдал… снова считал секунды и снова наблюдал, ожидая. Я не спутаю. Я уже понимаю как именно и с какой скоростью он будет двигаться.

Десять…

Он тактик. Поэтому в первую очередь постарается добиться баланса.

Девять.

Он постарается добить тех, кого можно вынести с одного удара, но кто еще представляет собой опасность. Например, лежащих стрелков. И я вижу одного рыцаря с дробовиком. Он очень медленный, его несколько раз ранили, но он продолжает палить и его не замечают в сутолоке…

Семь…

А вон там по цепочке еще один подранок. Этот лежит ничком, но его рука тянется к автомату. Если это вижу я – увидит и он. Такие не пропускают подобных важных мелочей.

Пять…

Пройдясь по этим, двоим, он наткнется на упавшего, но еще живого и силящегося встать искромсанного красного мозгососа. Это еще шаг к провалу и внешней стороне здания.

Три…

Дальше у него тактическая свобода, но будь я на его месте, занялся бы с тыла тем стальным гигантом с топором и щитом. Средневековье побеждало – он добил уже двоих зомборыцарей и замахивался снова…