Грэм Макнилл - Лживые боги

Любезность Хоруса вызвала на губах гостя улыбку.

– Тогда, если вы позволите, я представлюсь. Перед вами Эмори Салиньяк, консул-фабрикатор аурейской технократии. От имени моего народа я первым приветствую вас в наших мирах.

Локен заметил, как разволновался Регул при виде аугметического тела Салиньяка. Едва дослушав полный титул гостя и в нарушение всех правил этикета, механикум не смог сдержаться.

– Консул, – произнес он своим пронзительным и неестественным голосом, – я правильно понял, ваше общество основано на знании технических наук?

Хорус повернулся к механикуму и что-то тихо прошептал. Локен не разобрал слов, но Регул кивнул и отступил на шаг назад.

– Я прошу прощения за нарушение протокола, но, надеюсь, вы простите порыв механикума, учитывая то, что наши воины… имеют много общего.

– Это воины Братства, – пояснил Салиньяк. – Они наши защитники, элита нашей армии. Иметь их в почетном карауле для меня большая честь.

– Но как могло получиться, что они вооружены точно так же, как и мои воины?

Вопрос явно смутил Салиньяка.

– А вы ожидали чего-то другого, Воитель? Сердцем нашего общества являются машины-конструкторы, которые были привезены нашими предками с Терры. Они обеспечивают нас всеми преимуществами технологии. Хотя они немного усовершенствованы, но все же сохранили тенденцию к определенной унификации.

Тишина, наступившая после слов консула, была хрупкой и напряженной, и Хорус поднял руку, предупреждая поток вопросов со стороны Регула.

– Машины-конструкторы? – переспросил он, и голос зазвенел сталью.– СТК-машины?

– Думаю, таково было их первоначальное название, – согласился Салиньяк, наклоняя свой посох так, что его верхушка нацелилась на Воителя. – Вы можете…

Эмори Салиньяк не успел закончить фразу, поскольку Хорус сделал шаг назад и выхватил болт-пистолет. Локен видел, как дуло полыхнуло огнем, и голова Эмори Салиньяка взорвалась осколками, а болт вылетел через затылочную часть его черепа.

– Ну да,– сказала Мерсади Олитон.– Посох представлял собой особое энергетическое оружие, способное пробить доспехи Воителя. Нам так и сказали.

Локен покачал головой:

– Нет, у консула не было никакого оружия.

– Конечно, было, – настаивала Олитон. – А когда покушение провалилось, Воителя атаковали воины Братства.

Локен отложил свой болтер.

– Мерсади, забудь все, что вам говорили. Не было никакого оружия, и когда консул был убит, воины Братства пытались только скрыться. Их оружие не было заряжено, и у них не было никакой возможности оказать нам сопротивление.

– Они были безоружны?

– Да.

– И что вы тогда сделали?

– Мы уничтожили их, – сказал Локен. – Они были безоружны, но наше оружие было при нас. Юстаэринцы Абаддона зарубили полдюжины солдат еще до того, как те поняли, что произошло. Я бросил вперед отделение Локасты, и мы перестреляли остальных по пути к их кораблю.

– Но почему? – спросила она, ужасаясь его обыденному тону при описании страшной резни.

– По приказу Воителя.

– Нет, я хотела спросить, почему Воитель застрелил безоружного консула? Я не вижу в этом никакого смысла.

– Верно, это было бессмысленно, – согласился Локен. – Я смотрел на него, когда он стрелял в консула, и видел его лицо после того, как мы перебили всех воинов Братства.

– И что ты видел?

Локен помедлил, словно сомневаясь, стоит ли отвечать.

– Я видел, что он улыбался,– наконец ответил он.

– Улыбался?

– Да,– кивнул Локен.– Так, словно все эти убийства были частью заранее разработанного плана. Не знаю почему, но Хорусу нужна эта война.

Вслед за воином в накидке с опущенным капюшоном Торгаддон шагал по сумрачным переходам, направляясь к пустому оружейному складу. Сергар Таргост объявил собрание членов ложи, и Торгаддон, к своему большому неудовольствию, испытывал по этому поводу беспокойство. После Давина он присутствовал только на одной встрече; тайная ложа уже не была, как прежде, местом свободного общения. Хотя Воитель вернулся живым и невредимым, в атмосфере собраний остался привкус интриги, и это ощущение Тарику Торгаддону было не по душе.

Идущий впереди воин, незнакомый Торгаддону, явно был молод и испытывал благоговейное почтение к одному из прославленных капитанов-морнивальцев, что вполне устраивало Тарика. Этот парень наверняка лишь недавно получил статус воина Астартес, но Торгаддон знал, что это опытный боец. Для неопытных солдат в рядах Сынов Хоруса не было места, месяцы войны на Аурее превращали новобранцев и добровольцев резерва в ветеранов. Или мертвецов. Воины Братства хоть и не обладали могуществом Астартес, но технократия могла призвать миллионы солдат, и все они сражались храбро и с честью.