Александр Михайловский - Рандеву с «Варягом». Петербургский рубеж. Мир царя Михаила (сборник)

Тут же, возле машин, крутились и фотографы со своим огромными ящиками – фотокамерами и лихорадочно снимали нашу технику. Я усмехнулся – пусть фотографируют, все равно при нынешнем состоянии техники построить что-то, хоть отдаленно напоминающее наши боевые машины, просто невозможно. Самое-то главное у них внутри. Не стоит забывать, что нас разделяет больше ста лет.

По Ново-Петергофскому проспекту – так сейчас называется здесь Лермонтовский, мы доехали до Египетского моста через Фонтанку – он еще не успел обрушиться, – и по набережной двинулись в сторону Невского. Я внимательно смотрел по сторонам. Все было тихо и спокойно. Народ стоял, переговариваясь, и громко высказывал свое мнение о новом императоре и его невесте.

«Тигр» притормозил на углу Гороховой, поджидая немного отставший от нас кортеж, и я услышал, как какой-то, судя по одежде и внешнему виду, мастеровой, говорил своему приятелю, скорее всего, приказчику:

– А государь-то наш – орел, хоть и молод еще. В бою, вон, был, Георгия заработал. Японцев побил и мир заключил. Глянь – какую невесту за себя взял. Говорят, тамошнего царя дочку! На татарочку похожа, а так на лицо ничего, приятная.

– Вот и я говорю, – ответил мастеровому его собеседник, – наш государь-император Михаил Александрович, дай Бог ему здоровья, всех своих ворогов ущучил, и теперь начнет в державе порядок наводить. Я сам слышал – он многих богатеев, которые неправду простому народу творят, собирается крепко прижать.

А насчет невесты его – ну и что, что на татарочку похожа. Вон, мой брательник двоюродный, Егор, так он из-под Казани сосватал жену – звать ее было по-ихнему Галия. Крестилась, стала Галиной, да и вышла за него замуж. Живут хорошо, баба она справная, хозяйственная, в доме всегда чистота и порядок. И Егору не дает шелапутничать. Так что если и у государя нашего будет жена такая же, то значит, повезло ему.

Тут двигатель «Тигра» взревел, и машина поехала дальше по набережной. Вскоре мы увидели клодтовских коней на Аничковом мосту и сам дворец. Через ворота со стороны Фонтанки мы заехали во внутренний дворик. Карета с Михаилом, Масако и Марией Федоровной остановилась у парадного входа во дворец.

– Ну что ж, дети мои, – сказала вдовствующая императрица, незаметно смахнув перчаткой слезу со щеки, – вот ваш дом, здесь вы будете жить. Желаю вам счастья.

– Борьшое спасибо, – ответила ей по-русски Масако и низко поклонилась – уже по-японски. – Я вам очень брагодарна.

Масако еще не научилась произносить русское «л», и слова, в которых была эта буква, звучали у нее немного смешно.

Михаил с нежностью погладил свою будущую жену по плечу, а потом наклонился и поцеловал в мать.

– Я верю, что мы с Масако-сама будем так же счастливы в этом дворце, как ты в нем была счастлива с нашим папа́, – сказал он. – Впрочем, все в руце Божьей. Ну, и наши друзья из будущего нам помогут. Господа, – обратился император Михаил ко мне и моим спутникам, – прошу вас быть моими гостями. Проходите во дворец.

Вслед за императором, его матерью и невестой, в Аничков дворец вошли три сотрудника российский спецслужб из XXI века, вождь мирового пролетариата со своей супругой и будущий генеральный секретарь ВКП(б), генералиссимус и Верховный Главнокомандующий советскими вооруженными силами.