Туллио Аволедо - Крестовый поход детей

— И каков он, этот путь? Сражаться? А у тебя есть представление о том, сколько их, наших врагов? У тебя есть хоть малейшее представление о том, насколько сильны Сыны Гнева?

Вагант улыбнулся.

— Никто этого не знает. Нас напугало то немногое, что мы видели. Хорошо, у них есть бронированный автомобиль. И что? Мы уверены, что он не единственный ? И сколько их? И какое у них оружие?

— Вот именно. Мы этого не знаем, — презрительно заметил Управляющий и откинулся на спинку кресла, скрестив на груди руки. Это было настоящее кожаное директорское кресло, хоть и настолько старое, что протерлось по швам.

— Зато Джон Дэниэлс знает, — возразил Вагант. Управляющий чуть не упал вместе с креслом.

— Что ты имеешь в виду?

— Джон Дэниэлс знает, сколько их. Где их убежище. Сколько у них оружия…

— Брехня!

— …а самое главное, он знает, где мы можем достать хорошее оружие.

Управляющий никогда не употреблял ругательств. Но при этих словах у него вырвался целый поток проклятий.

— Придурок хренов! Ты правда проглотил все говно, которым тебя накормил этот долбанутый священнишко? Хорошее оружие! Да мы уже двадцать лет его ищем и никак не можем найти!

— Может, вы искали в неправильном месте, — раздался вдруг голос из темного угла комнаты.

— Ка… как ты вошел, священник? — пробормотал потрясенный Управляющий. Джон Дэниэлс появился из темноты.

— Если хочешь, я могу тебя этому научить.

— Меня это не интересует!

— А меня интересует, — ответил Вагант с улыбкой.

— Тогда я тебя научу. Но сейчас поговорим об оружии.

Священнослужитель уверенно и ловко вышел на середину комнаты и подошел к столу Управляющего.

— Вы с Вагантом говорили о Железных Вратах и о городе, который живет в том здании. Оружие находится там. Вы даже представить себе не можете, насколько оно мощное. С этим оружием и силами, которые присоединятся к нашему крестовому походу, мы захватим крепость Сынов Гнева.

— Это невозможно.

— У меня было видение. А мои видения никогда не врут.

Вагант ударил кулаком по столу.

— Мы больше не можем ждать! Видение — это лучше, чем ничего, если оно может указать нам путь к спасению!

— Ты хотел сказать, путь к смерти. Сколько у нас бойцов, способных сражаться?

Едва произнеся эти слова, Управляющий пожалел об этом. Он искоса взглянул на священника, спрашивая себя, не слишком ли далеко он зашел.

— Двадцать человек, — уверенно ответил Вагант. Управляющий покачал головой.

— Двадцать человек, — повторил он.

— Мы будем не одни, — сказал Джон Дэниэлс.

— Как ты сказал?

— Я сказал, что мы будем не одни. Нам кое-кто поможет.

— Кто-то свыше, подозреваю я. Пожалуйста, избавь меня от своих детских сказочек.

Джон улыбнулся.

— Ты прекрасно сказал. Кто-то свыше. Пойдем. Я хочу вас познакомить.

Больше часа прождали они в темноте, в противогазах, одетые в самые теплые спецовки из тех, что им удалось найти. На самом деле Джону не нужна была маска, но он надел ее, чтобы не смущать своих спутников. По правде говоря, он вообще перестал нуждаться в очень многих вещах после встречи с Патриархом в Венеции, а потом и с другим существом, которое спасло ему жизнь на обратном пути и с которым он сейчас собирался встретиться снова.

Вжавшегося в стену Управляющего била дрожь, причем не только от холода. Выходить за пределы Города ночью было табу. А стоять так долго снаружи, в темноте, под порывами ядовитого ветра, было безумно до противоестественности. Вагант и Дэниэлс, напротив, вели себя так, будто в этом не было ничего необычного. Они стояли, вытянувшись во весь рост, всматриваясь в темноту. Маленький фонарик у них в ногах был просто смешон в этой тьме.

— Пойдемте обратно. Хватит маяться дурью, — пробурчал Управляющий, стуча зубами.

— Подождем еще, — прошептал Вагант.

Там, снаружи, что-то было. Он чувствовал это. Прямо перед ним, во тьме. Нечто, от чего у него по спине бегали мурашки. Он посмотрел на Джона Дэниэлса.

Глаза священнослужителя — два белых шара, сиявших, как перламутровые, — впились в темноту. В какой-то момент на его губах появилась улыбка, как будто Джон увидел что-то прекрасное.

В толще кружащейся вьюги появилось сияние, постепенно расширявшееся, пока в его ореоле не начали различаться очертания фигуры: человек в длинной черной рясе с капюшоном. Он шел медленно, как будто каждый шаг стоил ему нечеловеческих усилий. В правой руке он держал посох, к концу которого крепился фонарь.