Дмитрий Кружевский - Искатель 4. Возвращение. 3 часть по 6 Главу

— Понятно. Кто может?

— Ну, наверное, Гарк, — она кивнула на стонущего торкленца, — или вот это…

Новый кивок на этот раз последовал в сторону сидящего отдельно от остальных необычного существа похожего на человека с кожей покрытой чешуей словно состоящей из топорщащихся иссиня-черных слюдяных пластинок. Солдаты сторонились его и основную заботу об этом создании охране взяли на себя выжившие хранительницы. Впрочем, этот странный разумник совершенно не проявлял агрессии, лишь смирно сидел на указанном ему месте, смотря на происходящее своими огромными изумрудными глазами-тарелками и словно не понимая, что происходит.

— А он говорит на торкленском или дайтанском? — поинтересовался Кирилл.

— Торкленский точно понимает, — ответила женщина.

— Что ж попробуем.

Он жестом приказал увести аграску на место и, передав излучатель Эланде, подошел к необычному пленнику, который при виде его сразу же вскочил на ноги, заставив хранительниц напрячься и угрожающе воздеть перед собой руки. Кир жестом приказал им успокоиться. Оглядев еще раз пленника и не обнаружив на его лице и остальном теле даже признака рта или какого-либо другого отверстия способного испускать звуковые волны, он озадаченно хмыкнул, но все же решил попытаться установить контакт.

— Вы меня понимаете?

Глаза разумника неожиданно изменили размер став почти в два раза меньше.

— Видимо это означает "да", — предположила стоящая рядом Эланда и Кир мысленно с ней согласился.

— Хорошо, — продолжил он и, указав на аграску, спросил: — Вы слышали, о чем я просил ту женщину?

Глаза расширились и опять сузились.

— Можете помочь?

На этот раз размер глаз не изменился.

— Видимо это означает, что "нет", — опять подала голос нарфалка.

— Я это понял, — буркнул Кир. — Вопрос, почему?

— Я буду наказан райгардом, — приглушенный вибрирующий бас казалось шел откуда-то из груди разумника, — мой народ будет наказан. Даже смерь от рук пришедших с тобой примитивных не так страшна, как то, что может сделать Тойцу.

— О, поверь, фантазии у этих примитивных хватит, чтобы при желании сделать твою смерть не очень приятной. Однако опять этот вершитель Тойцу, — зло бросил Кирилл. — Знаешь, Эланд, это имя уже начинает меня серьезно бесить.

— Вершитель, ты сказал вершитель! — лежавший на полу Гарк, перевернулся на спину и звучно рассмеялся. — Вершитель Тойцу, как глупо звучит, Проникнувший, я думал ты умнее.

Он со стоном сел и скосив глаза на разбитый нос, из которого продолжала выбегать струйка крови, звучно выругался, затем снова сфокусировал свой мутный взгляд на землянине.

— Пойми, инор, эти примитивные, жаждущие мировой власти дикари не имеют никакого отношения к величию нашего райгарда.

Один из ищущих вопросительно посмотрел на Кирилла, но тот едва заметно качнул головой и солдат покорно сделал шаг назад, а торкленец меж тем поднялся на ноги и медленно выпрямился, пошатываясь, после чего сплюнул сквозь зубы сгусток крови и, скривившись, продолжил.

— Эти идиоты лишь грубо скопировали одеяния великого и решили, что тоже стали богами, даже нам смели указывать. Если бы не приказ, — он сжал кулак и потряс им в воздухе. — Мы бы давно избавились от этих кретинов. А еще ты…

Неприкрытая ненависть в глазах торкленца заставила Кира удивленно приподнять правую бровь.

— Ты… ты, постоянно расстраивал нашего райгарда, отвлекал его, заставлял расстраиваться, ты…, - он рванулся вперед, занося руку для удара. Кирилл сделал шаг вбок и пропуская этот неуклюжий выпад, а его кулак закованный в броню скафандра впечатался в грудь торкленца, заставив того глухо ойкнуть.

— Где Тойцу? — спросил он, чеканя слова, обессиленно повиснувшего на его вовремя подставленной руке торкленца.

— Там, — палец Гарка указал на ведущий вниз проход.

— Шардзым, — Кирилл разогнул руку, позволив торкленцу рухнуть на пол и повернувшись к Эланде, бросил: — Я вниз, пригляди тут за всем. Если что…

Он многозначительно посмотрел на нарфалку, мимолетно поморщившись от хищности ее ответной улыбки, затем развернулся и быстрым шагом направился к дверям.

Широкая лестница в два пролета вниз и еще один узкий извилистый коридор выложенный шестиугольными плитами, некоторые из которых были покрыты целой паутиной глубоких трещин с тусклым освещением, исходящим из тонких полос, сплетающихся на потолке в причудливый геометрический узор.