Александр Мироненко - Осколки Нации

— Занятно. — Подытожил герой, вспоминая своего врага из Юпитера. — Так значит Вепрь не кто иной, как один из моделей доспеха. Интересно как ему удалось добраться домой? Огромное спасибо доктор. Ваш рассказ, многое ставит по своим местам.

— Да чего уж там! — Махнул рукой польщённый доктор. — Послушайте, молодой человек, может, я покажусь вам бестактным, но я буду вам бесконечно признателен, если вы разрешите мне и моей помощнице работать с этим высокотехнологичным оборудованием. Я ведь и мечтать не мог…

— Я дам вам полный доступ к медицинскому отделению, мало того я выделю вам и вашей ассистентке по комнате на пятом уровне.

— Огромное спасибо! — Старик схватил ладонь героя своими мокрыми руками, и с благодарностью слегка пожал. — Вы один в этом одичавшем городе, сделали для науки больше чем совет и мэр вместе взятые!

— Да будет вам… — Опешил от неожиданности Давид, вытирая со своей ладони следы сукровицы и прочей гадости. — Скажите я могу проведать своего товарища?

— Конечно! Только он находиться под действием наркоза…

Герой согласно кивнул и, отворяя дверь, шагнул в операционную. На широком операционном столе лежал закованный в броню Сасун. Рядом хлопотала медсестра, порхая от одного монитора к другому. От тела, спящего расходились различные трубки и датчики, подключённые к гудящим аппаратам. От нагрузки свет в операционной помигивал.

Он кивнул в знак приветствия обернувшейся на него медсестре и шагнул к операционному столу. Доспех местами был перепачкан кровью, а лицо спящего казалось бледнее, чем металлическое покрытие стола. Рядом с головой лежал шлем с оскалом барса.

Несколько датчиков громко запищали, а кардиограмма сердцебиения начала скакать будто бешеная. Веки пациента дрогнули и медленно поползли вверх. На него уставились мутные, ничего не видящие белки глаз. Давид дрогнул при виде этого бессмысленного взгляда, на фоне мертвецки бледного лица. Положив свой кулак, на медленно подымающеюся, грудь товарища, герой тихо произнёс:

— Ну как ты, братан? Ты меня слышишь?

Пелена медленно спала с глаз Сасуна, и он осмотрелся безумным взглядом:

— Где я?! Что ты со мной сделал? — Проорал он дурным голосом, отрывая от тела трубки и датчики.

— Успокойся! — Попытался успокоить друга герой, но в ответ получил удар в грудь. Удар был настолько сильным, что его отбросило к стене. Больно ударившись, Давид медленно осел на землю, отхаркивая кровь из лёгких. Пронзительно закричала медсестра, а входная дверь, распахнувшись настежь, впустила внутрь Исаака Соломоновича.

— Что за херня?! — С ужасом рассматривал свои закованные в доспех руки Сасун. В доли секунды преодолев расстояние, он схватил Давида за грудки и поднял, так что у того бессильно заболтались в воздухе ноги. — Ты!

Сасун отпустил одну руку, но герой всё также продолжал безвольно болтаться в воздухе. Сильный удар об стену выбил из него дух, отправив его сознание в прострацию. Время вокруг протекало вяло, реальность казалась лишь сном. А зрение и слух притупились тупой ноющей болью в затылке. Сасун отвёл назад руку, готовя её к удару, и с хрустом сжимая пальцы в кулак.

— Постав его на место! — Послышался за спиной властный старческий голос.

Сасун с недоумение посмотрел на хрупкую фигуру доктора, и, поколебавшись, поставил героя на ноги. Не в силах стоять ровно, Давид облокотился на стену и медленно съехал вниз. Рядом возник девичий силуэт, и в нос ударил бодрящий запах нашатыря. Будто сквозь туман услышал голос доктора:

— Вам должно быть стыдно! Если бы не этот молодой человек лежать бы вам сейчас на глубине двух метров. А вы его об стену… некрасиво с вашей стороны.

По глазам ударила красная вспышка. Вся комната заполнила мигающим красно-синим цветом. Из колонок послышался голос Катерины:

— Внимание нападение на Коменданта! Начинаю выполнение протокола 66512/9088.

От потолка отделились четыре замаскированные под багеты пушки и направили свои стволы на Сасуна.

— Отставить. — Хрипло скомандовал Давид, потирая ладонью грудь. — Всё в порядке, это мы так здороваемся…

— Приказ принят. Заметка внесена…

Пушки вернулись на прежнее место, снова став частью затейливого декора. Сасун поднял на ноги героя и заботливо усадил его на стол. Картинка и звук медленно возвращались, а в ноздри вновь ударил нашатырь, приводя спутавшиеся мысли на место. Рядом стоял маленький старичок Исаак Соломонович и вычитывал великана, закованного в доспех.