Владимир Тимофеев - Три кварка (из 2012 в 1982)

«Что ж, случай тяжелый, но не безнадежный. Будем реализовывать».

– Одиннадцать в правый угол, – объявляю я и иду исполнять «заказ».

Товарищи офицеры тут же начинают перешептываться между собой, обсуждая как способы выполнения удара, так и вероятность промаха. Вероятность, стремящуюся к ста процентам. Или даже к ста двадцати.

Склоняюсь над бортом, фиксирую стойку. Зрители замолкают.

Бах!

Биток летит к цели. Летит, едва касаясь сукна.

Время для меня как будто растягивается. Отчетливо вижу, как обратное вращение битка переходит в прямое.

Конец траектории.

Бах!

Полированный шар с цифрами 1 и 2 на желтоватых боках срывается с места и несется к застывшему неподалеку «тринадцатому».

Бах!

«Тринадцатый», получив импульс от отскочившего к борту собрата, движется в сторону лузы и заказанного мной шара. Движется медленно – резка довольно тонкая, большую скорость на ней хрен наберешь.

Бах!

Номер 11… нет, не катится, а натурально ползет… касается одной губки… второй… ввинчивается внутрь…

«Ну же! Ну же, блин! Мать твою за ногу!»

– Е-мое! – выдыхает капитан Кривошапкин.

– Никогда такого не видел, – качает головой майор Новицкий.

– Отличный штос, – кивает подполковник Ходырев.

Я отрываюсь, наконец, от стола и перевожу дух.

«Да уж, такое и впрямь бывает раз в жизни. Чтобы кривым кием да через весь стол – точно в створ и с двумя промежуточными. Ай да Пушкин! Ай да собакин сын!»

Следующий удар я провожу чисто на кураже. Бью обратным дуплетом «шестерку» с выходом под 13. «Круазе», или, как говорят снукеристы, «кросс-дабл», в моем исполнении смотрится впечатляюще. Зрители аплодируют.

Под одобрительный гул собравшихся у стола кладу в лузу «тринадцатого».

Счет 71:39.

Все!

Партия!

– Силен! Силен, брат! – похлопал меня по плечу Иван Николаевич и ехидно поинтересовался у стоящего рядом майора Новицкого. – Ну что, Васильич, проиграл пятерик?

– Проиграл, – согласно кивнул тот, выкладывая на стол мятую пятирублевку.

– А у меня он только четыре отжал, – тут же «похвастался» капитан Кривошапкин, скалясь во все свои тридцать два зуба.

– Ну дык, я ведь постарше буду. И по званию, и вообще, – не остался в долгу майор. – Меньше чем по пятерке мне играть не положено. Хотя, если честно, думал, что выиграю.

– Я тоже поначалу так думал, – хохотнул капитан. – Думал, что лишний рубль кошельку не помеха. А оказалось – фигушки. Студент его себе в карман положил. А потом и треху еще.

– Кий у него самый лучший из всех. Поэтому и выиграл, – «со знанием дела» объяснил мой успех подполковник. – Давай-ка мы ему, Паша, старую палку вернем. Чтобы, так сказать уравнять шансы.

– Это можно, – ответил Павел Борисович, забирая у меня кривоватую «деревяшку».

– Лови, Андрюха, момент, – заговорщицки подмигнул он через пару секунд, возвращая мне тот самый кий, которым я отыграл две первые партии.

«Блин. Они что, издеваются надо мной? Или… проверка, как и игра, еще не закончилась?»

Последнее предположение оказалось верным. Иван Николаевич медленно обошел стол, остановился около средней лузы и, опершись кулаками о борт, многозначительно произнес:

– Думаю, пора и мне подразмяться. Ставь пирамиду, курсант.

Пожав плечами, я пошел собирать шары. Не преминув при этом задать сакраментальный вопрос:

– Играть-то во что будем, товарищ подполковник? И, самое главное, почем?

– В сибирку. По двадцать, – усмехнулся замначальника кафедры.

Мне отчего-то стало смешно. Похожая фраза уже звучала, как помнится, в известном «бильярдном триллере», снятом во времена «лихих девяностых». Назывался тот фильм «Классик», а одну из главных ролей в нем играл замечательный советский и российский актер Сергей Никоненко.

Именно его я почти повторил, отвечая товарищу подполковнику:

– В сибирку так в сибирку. По двадцать так по двадцать. Вам же хуже.

Как ни странно, Иван Николаевич на меня не обиделся. Скорее наоборот – одобрил нахальство. То есть благодушно кивнул, хмыкнул и указал кием на точку:

– Мериться шарами не будем. Начальный удар твой.

Подобное предложение застало меня врасплох. Я даже опешил слегка.

«Ничего не понимаю. Он что, решил тупо отдать партию, а вместе с ней два червонца? Он же теперь точно знает, что для меня собрать восемь с кия – все равно что высморкаться… Или это просто… Ага, понял. Хотите посмотреть шоу, товарищи офицеры? Ну что ж, будет вам шоу. Шоу маст гоу он, господа!»