Владимир Тимофеев - Три кварка (из 2012 в 1982)

– Ты тут совсем ни при чем, – со вздохом выдавил я из себя.

– Но… тогда что? – Лена смотрела на меня с ожиданием.

А я снова молчал, не отрывая от нее глаз. В этот миг она казалась мне лучшей из лучших, красивейшей из красивых, самой желанной из всех женщин этого мира. Но отвечать я ей не хотел. Не мог заставить себя сказать правду.

«Господи! Ну ты же умница, ну придумай что-нибудь, найди объяснение».

И она действительно его нашла.

– Кажется, я и вправду полная дура, – пробормотала Лена спустя примерно минуту. – Ты же работал весь день. Все ушли, а ты остался и пока все не сделал… Ну да, ты же устал совсем. А тут я, идиотка, со своей лю… с желаниями дурацкими, да?

Я улыбнулся:

– Ну да. Где-то так. Примерно.

Девушка вновь прижалась ко мне, обхватила руками и звенящим от счастья голосом проговорила:

– Господи! Какая же я дура. Самая счастливая дура на свете…

Как выяснилось, Лена жила на другом конце города. Если считать от моего общежития, то почти на два километра дальше, чем Жанна. Поэтому ровно половину дороги меня не покидала мысль, что если нам по пути вдруг встретится моя будущая супруга, то это будет полный пипец. Ситуация как в водевиле или итальянской комедии положений: иду под ручку с одной, а навстречу – другая. Результат, в лучшем случае, просто немая сцена, а в худшем – боюсь, что одними легкими телесными я не отделаюсь.

Беспокоиться я перестал, лишь когда мы миновали центральный городской парк и дом Жанны остался далеко позади. Лена, кстати, на перемену моего настроения внимания не обратила. Во-первых, потому что не знала об этой проблеме, а во-вторых, ей и собственных переживаний хватало. Ведь, по сути, она только что объяснилась в любви – отчаянно, словно в омут с головой бросилась – и даже получила ответ, который, увы, можно было трактовать как угодно.

К несчастью, она, скорее всего, трактовала мое невразумительное бурчание как «я тоже тебя люблю». В принципе, она была недалека от истины. Мне и, правда, казалось, что влюбился без памяти в эту девушку и если бы не случилось в моей жизни Жанны, то ее место Лена бы заняла без вопросов. Даже мысли бы не возникло променять ее на кого-то еще. И в итоге где-нибудь через полгодика-год, к гадалке не ходи, стала бы мадемуазель Кислицына мадам Фоминой. Судя по ее счастливому и цветущему виду, Лена против подобного развития событий не возражала. Наоборот, была бы на то ее воля, постаралась бы ускорить процесс по максимуму. Поход в ЗАГС, заявление, «испытательный» срок, разноцветные ленточки на машине, свадебная фата, марш Мендельсона, крики гостей «Горько!», новоиспеченный муж, на руках уносящий в спальню уже не невесту, а законную суженую, и как апофеоз всего – жаркая брачная ночь, от заката и до рассвета, не смыкая глаз, не размыкая объятий…

Вообще говоря, Лена вела себя как девчонка. Шутила, смеялась, забегала вперед, что-то рассказывала, возвращалась обратно, брала меня за руку, куда-то тянула, снова смеялась. В сравнении со мной она и вправду выглядела девчонкой. Но одновременно – женщиной. Настоящей женщиной. Несмотря на кажущуюся непосредственность, по лицу ее временами пробегала какая-то тень, словно бы она чувствовала, что я не тот за кого себя выдаю, как будто уже догадывалась, что, на самом деле, я старше и опытнее ее. Причем намного. И ей вовсе не требуется учить меня «жизни» и заставлять делать то, что я не хочу. Короче, побаивалась меня. Трусила, одним словом. Даже не подозревая, что сам я трушу не меньше. Боюсь того, что может произойти в самом ближайшем будущем. Что выбор мне, так или иначе, сделать придется. Трудный выбор. Словно ножом полоснуть по сердцу, которому не прикажешь.

Везет, блин, последователям ислама. Им можно иметь сразу нескольких жен, и никому даже в голову не придет упрекать восточных товарищей за излишнюю, с точки зрения «просвещенной» Европы, любвеобильность. Ну да, прямо как в песне, «если б я был султан, я б имел трех жен». Впрочем, мне бы хватило и двух. И каждая была бы для меня единственной и неповторимой.

Увы, подобное невозможно. Не станут ни Лена, ни, тем более, Жанна терпеть под боком соперницу. Не будут они делить своего мужчину с кем-то еще. И, наверное, они правы. Ничем хорошим это не может закончиться. Особенно для меня. Итог такой «любовной игры» вполне предсказуем – потеряю обеих. Без вариантов…

– А вот здесь я живу, – сообщила мне Лена, останавливаясь возле подъезда. Последнего подъезда панельной девятиэтажки, расположенной на городской окраине. Дальше был лишь пустырь, потом какие-то гаражи, за ними лесок и водная гладь канала, излучиной охватывающего небольшой подмосковный город. Город, в котором жили мои любимые женщины.