Иван Кудишин - Виктория

– Так-то лучше, господа часовые. – сказала Виктория – Все за мной!

Она первой смело вошла в темноту подъезда, едва Крюгер распахнул дверь. Генерал хотел войти первым, но даже он невольно сделал шаг назад, встретившись взглядом с принцессой.

На парадной лестнице было не протолкнуться от матросов берегового резерва. Большинство из них были вооружены "Джоуками" и держали вход под прицелом. Ликторы, грохоча сапогами по гранитной мозаике пола, на ходу пряча сабли в ножны, обнажая револьверы, спешили прикрыть принцессу. Но девушка отважно шагнула вперед, под прицел, и подняла руку. Все звуки в вестибюле стихли. Виктория видела глаза поверх стволов. Матросы узнали ее. В этих глазах читалось смятение.

– Все здесь знают, кто я такая? – спокойно и твердо спросила Виктория.

Молчание.

– Для слепых говорю: я – кронпринцесса Сэнгамонская Виктория Доннинг! Адмирал Чиппи, кажется, приказал вам никого не допускать в Адмиралтейство моим именем? Так вот, господа, я отменяю его приказ своей властью. Смирно!

Если хоть у одного из этих обормотов не выдержат нервы, начнется сеча, мясорубка, из которой ей вряд ли выйти живой. Но – нет! Первые шеренги матросов, а за ними и те, кто стоял выше по лестнице, грохая прикладами об пол, становились по стойке "Смирно". Все, до последнего человека. Принцесса обернулась к ликторам:

– Господа гардемарины! Эти люди были введены предателем в заблуждение. Они невиновны. Прошу иметь это в виду.

Развернувшись, она решительно направилась к лестнице. Ликторы вновь сомкнули вокруг принцессы кольцо. Матросы толпой последовали за процессией.

– Где Чиппи? – на ходу бросила Виктория. Один из ликторов обернулся к ближайшему матросу и повторил вопрос принцессы.

– В конференц-зале на третьем этаже, Ваше Высочество. У них заседание… Он говорит, там сейчас все руководство флота.

Принцесса со свитой направилась к конференц-залу. Крюгер шел от нее по правую руку, Сюзи Ренуар – по левую. Часовой у высоченных двухстворчатых дверей зала понял, что дело плохо, и на всякий случай взял "на караул". Ликторы распахнули дверь. Принцесса, сверкая взором, влетела в зал, как валькирия.

За длинным столом сидели высшие чины ее флота. Адмиралы и коммодоры, пожилые и молодые, в парадных мундирах, при шпагах и кортиках. Во главе стола восседал Годсел Чиппи – коренастый пятидесятилетний крепыш с непропорционально маленькой лысой головой и волчьим блеском в черных глазах. У большинства присутствовавших на заседании мундиры были украшены орденскими планками, лишь Чиппи блистал всеми своими (правда, не очень многочисленными) регалиями. Все головы повернулись к принцессе. Офицеры, как один, вскочили на ноги и замерли в королевском салюте. Лишь главком – предатель остался сидеть.

– Господа! Меня известили о том, что в этом здании замышляется государственная измена. Вольно всем. Годсел Чиппи, встать!

Адмирал медленно, как артритик, поднялся на ноги, схватившись за край стола. Его физиономия побагровела.

– Генерал Крюгер, делайте свое дело. – Виктория посторонилась.

– Годсел Чиппи, вы обвиняетесь в клевете на высочайшую особу и в государственной измене. Вы арестованы и разжалованы. Прошу сдать оружие и награды, и следовать за нами. – Крюгер, прямой, как клинок, стоял у торца стола, в упор глядя на бывшего адмирала. Чиппи нетвердым шагом отошел от своего кресла, но, пройдя половину расстояния, отделявшего его от контрразведчика, выпрямился и со звоном обнажил шпагу:

– А вы попробуйте забрать у меня оружие, господин сухопутная крыса!

Принцесса со сжатыми кулаками отстранила Крюгера.

– Чиппи, извольте подчиниться своей монархине!

– Какая ты монархиня! Похотливая рыжая кошка, прошмандовка, сопливка, дрянь!! Шлюха портовая, и та смотрелась бы на троне лучше!

Потрясенные этим неслыханным оскорблением, флотские чины отшатнулись от своего бывшего патрона. Ликторы за спиной принцессы с лязгом потянули сабли из ножен.

– Отставить, господа гвардейцы! Я сама! – Виктория извлекла из кармана револьвер и взвела курок – Чиппи, давайте без дешевых оскорблений. Ваша игра разоблачена. Сдайте оружие.

Что бы ни замышлял адмирал, в смелости ему нельзя было отказать. Он уже понял, что Адмиралтейство ему суждено покинуть ногами вперед, и, видимо, решил сделать свой уход со сцены максимально эффектным. Воспользовавшись тем, что внимание всех присутствующих было сосредоточено на шпаге в его правой руке, он незаметно тряхнул левой, и в кулак ему упал карманный двуствольный пистолетик "Деррингер". Сдвоенный выстрел прозвучал, как хлопок шутихи. Принцесса пошатнулась: если бы не кираса…