Алексей Сидоров - МразЪ

Великая тайна.

– Хочешь! Взрослым виднее – и не спорь!

И я не могу ослушаться. Ложусь на подушку, думая только об том, откуда взялась песня и что со мной будет, когда узнаю правду?

– С тобой все… все в порядке?! – из тьмы вынырнул Артем, взял за руку.

Я стояла, открыв рот и глядя на хозяина пещеры, под которым растекалась кровь.

«Боже, там, под ним, еще и ребенок!»

Оттолкнула Артема, перевернула жертву – морда существа вся в крови. Та течет изо рта, ноздрей и кажется, даже ушей.

– Да ничего с ним не будет! Не впервой! – сказал «волк», заметив мои манипуляции. Он с хозяйским видом обошел помещение и пнул миску, стоящую в углу – сразу завоняло прокисшей капустой.

– До чего опустился, а ведь серым был, – процедил «волк». – Одно слово – черный!

Не слушала – нашла «ребенка». Тот тоже жив – не визжит, но сучит ножками и хрипло кашляет.

«Мася» – вспомнила имя, но произнести получилось только: «С-ся». На удивление детеныш обратил внимание, вытянул мордочку и, сложив тонкие губки треугольником, потянулся ко мне.

– Если бы ты знала, что с тобой собирались сделать эти вот сюси-пуси, то не стала бы даже прикасаться к твари, – сказал «волк», возвышаясь над поверженным врагом. Большая черная фигура в балахоне.

До сих пор не видела лица «волка» – да было ли оно вообще?! Про их брата в колонии ходили легенды: призраки, которых никто никогда не видел, но все боялись.

Осторожно положила «ребенка» в нишу, заметив, что хозяин пещеры уже открыл глаза – благодарно забулькал кровью. Зажала ему рваную рану на щеке, так кровь начала сочиться сквозь пальцы.

– Брось его! Некогда! – приказал «волк»

Артем жестами показал, что лучше послушаться, но я не могла – покачала головой.

И тогда почувствовала смрад – будто пахнуло мертвечиной.

А еще – ледяное дыхание на затылке.

– Ты же не хочешь, чтобы тебя сожрали мои спутники, – предупредил «волк». – Оставь черного, ты ничем ему не поможешь. И вообще, если бы я хотел убить его, то давно бы уже это сделал. А так, живет тут себе, никому особо не мешает. В некотором смысле он даже полезен, – «волк» кашлянул, – благодаря ему, не все добираются к Обители.

Артем кашлянул.

– Простите! – встрял в разговор парень. – Можно ли мне уже получить награду? А то дома дела, знаете ли… – Артем поспешно отвел глаза, когда посмотрела на него.

«Волк» хмыкнул:

– Условие было доставить в Обитель, не так ли?!

Артем открыл рот, но быстро закрыл.

– Вот и выполняй свою работу! – ухмыльнулся «волк». – До конца.

Парень сглотнул, но деваться некуда – придется топать в ад.

***

Шесть лет назад.

– Папа, а кто следит за нами? – спрашиваю я отца.

Тот в кои-то веки не на работе, дома. Хотя и тут папа теребит чертеж, прикидывая будущую разработку.

Отец ошарашенно смотрит сначала на меня – а потом также, как и мать, на коммутатор и вентиляцию.

– Никто, – сглатывает он.

– Папа, я знаю,– шепчу ему на ухо.

Папа снова сглатывает.

– Знаешь, это хорошая мысль, – говорит отец, уже заметно громче. – Так и знал, что ты хочешь сыграть в «мезло».

«Мезло» – голографическая игра. Там надо превращаться в бойца Корпуса и сражаться «волками». Игра крутая, но сейчас я спрашиваю вовсе не о ней.

– Хочешь – и не спорь! – настаивает папа.

Он включает пульт – и вокруг меня появляется голографический экзоскелет. Звучит музыкальная заставка – ми в этот момент отец шепчет:

– Никогда больше так не делай!

– Что не делай? .

– Не спрашивай!

– Почему, папочка? Кто нас слушает?

– Я не знаю, – отвечает отец таким тоном, что становится понятно – он не только знает, но и имеет к прослушке самое непосредственное отношение.

Заставка кончается – и мы бросаемся в бой.

***

Артем по-прежнему периодически колол ножом между лопаток, хотя необходимости не было – позади два мутанта, которые периодически рыком давали понять: убежать не получится. При любых раскладах. Парень лихорадочно озирался, руки дрожали.

– Ты думаешь, я хотел этого, да?! – шепотом спросил он. – Да-а, может, и хотел. Но… понимаешь, только так можно выжить в нашем мире. Ты просто не представляешь, через что мне пришлось пройти там… – парень махнул куда-то в сторону, видимо, имея в виду блок «З». – А ты… у тебя все на блюдечке. Все готовенькое.

Хотела бы ответить, что Артем заблуждается. Отец хоть и работал в Инженерии, но все равно не имел такого доступа к благам, какой был у Прозорова. Жили мы скромно – нас даже флайера не было. А у некоторых в Сенате их было по три штуки!