Брайан Герберт - Путь к Дюне

– Мы увидим здесь червей? – заинтересованно, но без тени страха спросил Барри.

– О нет, сюда они не придут, молодой человек. Вибрация наших мощных комбайнов привлекает их гораздо больше, а мы слишком малы для них. Они обратят на нас внимания не больше, чем на камешек, брошенный в дюну.

– Даже если и так, – сказал Джесси, – все равно смотри, не волнуется ли песок.

Надо было хорошенько рассчитать все, чтобы добраться быстрым марш-броском до цели, пока не кончились припасы и они не измотались до полного изнеможения. Хотя они порядком устали, когда наступила ночь, отдых был кратким, а потом они снова двинулись вперед, пользуясь ночной прохладой, чтобы терять меньше влаги.

В Картаге, в штаб-квартире, царило некоторое смятение. Статические разряды пыли катастрофически нарушили работу систем связи на всей планете, но генерал Туек отправил сообщение сразу же после того, как буря миновала. Ему пришлось дважды прокричать свои слова, прежде чем Дороти поняла, что он хотел сказать.

– Поисковые партии не нашли никаких следов? – Она изо всех сил старалась сохранять спокойствие и держать себя в руках, окаменеть словно статуи, оставленные здесь Вальдемаром Хосканнером. – Вы проследили весь маршрут их полета?

В ответ раздался статический треск. Донеслись искаженные до неузнаваемости слова. Она повторила вопрос, и Туек ответил:

– Все воздушные суда, какие есть в нашем распоряжении, прочесывают пустыню, но кориолисова буря стерла все следы.

Женщину охватил гнев. Она не удержалась от обвинений.

– Как вы могли позволить ему лететь в бурю, генерал? Ваша обязанность защищать благородного аристократа. – Даже если он делает глупости… как его отец и брат.

Казалось, Дороти вот-вот захлестнет отчаяние, готовое обрушиться ей на голову, как песчаная лавина. Мой сын, мой сын!

Туек и сам чувствовал себя не лучшим образом, но он лишь нахмурился в ответ на обвинения Дороти.

– Мадам, никто не может помешать аристократу кавалеру Линкаму делать то, что он желает. Святые небеса. Если бы я знал, что будет, я оглушил бы его электрошоком, связал и посадил в силосный бункер, и он сидел бы там, пока не образумится.

– Что насчет наблюдательных спутников? Есть ли у нас спутники с достаточно высоким разрешением, чтобы обнаружить маяк орниджета?

– Доктор Хайнс работает, не отдыхая, но он пока смог привести в порядок лишь четыре спутника, но толку от них пока немного, так как этого явно недостаточно. К тому же мы уже давно бы обнаружили маяк, но он, видимо, не работает.

– Можно ли сканировать местность на металл корпуса? На обломки?

– При том что магнитное поле искажено, это невозможно. – Туек тяжело вздохнул. Видимо, он уже сам продумал все возможности, какие сейчас предлагала Дороти. Он повел себя так, словно она наступила ему на больную мозоль. На Каталане они оба имели немалую власть, иногда ссорились, но у каждого из них были свои обязанности. Здесь, на Дюнном Мире, деловые интересы и дела обороны странным образом перекрывали друг друга.

– Но мы обязательно его найдем. Сейчас я лично вылетаю с разведывательным патрулем.

– Нужны ли вам люди?

– Нет, людей хватает, но мало машин. Я прекратил всю добычу специи, люди заняты прочесыванием. Не учите меня делать мою работу.

Дороти прикусила губу. Джесси бы вышел из себя из-за любого промедления с добычей меланжа, не говоря уже о рабочих, которые отчаянно хотели заработать свою свободу. Если бы он послушался ее и не поехал на эту проклятую базу – да еще вместе с Барри.

В приемнике снова застрекотало статическое электричество.

– Хотя бы… держите меня в курсе поисков.

Отключившись, она отправилась искать Гарни Холлика. Шут и певец сколотит собственную команду, найдет орниджеты и пошлет людей в пустыню. Если этот упрямый старик Туек не сможет спасти ее семью, то, может быть, это удастся сделать Гарни.

С трудом переставляя ноги, три фигуры шли, проваливаясь в темный прохладный песок, по гребню длинной, струившейся по земле дюны. Освещенные лунным светом отпечатки их ступней выглядели как черный след сороконожки. Барри шел впереди, выказывая силу духа и решимость, выходившую за рамки обычных для восьмилетнего мальчика восторженности и энтузиазма. Джесси находил силу в неисчерпаемом оптимизме своего маленького сына.