Джек Чалкер - Девяносто триллионов Фаустов

– Даже у владыки Кинтара есть хозяин, – заметил он. – Рано или поздно это все закончится.

– И что? До Дня Расплаты еще миллиарды лет. Миллиарды! К тому времени, я уверена, всем нам настолько все осточертеет, что мы сами согласимся свернуть лавочку. И в то же время, можно ведь подойти к делу творчески. Знаешь, что это?

Она протянула правую руку и показала устройство, немного напоминающее по форме пистолет.

Еще одиннадцать минут! Время ползет, как черепаха!

– Уверен, что тебе не терпится мне рассказать об этом.

– Я сразу о нем подумала, как только тебя увидела. Когда я узнала о нем – это было довольно давно, – то сразу же решила, что, если мне подвернется такая возможность, это – именно то, что нужно для тебя. Мы меняем дролов, милый. Приводим их к стандартной модели, ты ее видел. Больше не будет таких, как на том празднестве – настолько похожих на нас, чтобы я могла сойти за одну из них. Это вопрос безопасности, ты же понимаешь. Никому не удастся выдать себя за одно из этих существ.

– Я слышал, ты превратила целое войско в дролов двумя движениями руки, – холодно сказал он. – Почему тебе было не помахать обеими руками?

– Слышал, да? И понял, что это я! Изумительно! Но это так выматывает, милый; я же сказала тебе, что обленилась. И конечно, здесь есть свои пределы. Даже я не могу быть везде, а дролов так много. Зато мы стали в массовом порядке выпускать вот это. Как мне объяснили, это что-то среднее между искусственным вирусом и таким маленьким-маленьким компьютером, настолько крохотным, что в одну дозу их помещаются миллиарды и миллиарды. Их вводят в организм, и они крутятся там, размножаясь снова и снова, пока не займут каждую клетку тела. И тогда они берут контроль, они перепрограммируют тебя, и все это с немыслимой скоростью. Изменения заметны уже через несколько дней, а через несколько недель ты уже скорее дрол, чем человек. Пара месяцев – и ты становишься настоящим дролом, с головы до пят!

– Эта процедура мне известна, – нервно сказал он. – Лорды постоянно использовали ее, чтобы избавиться от предателей и бунтовщиков, а потом держали их при себе, чтоб другие боялись.

– Как мило. Тогда ты уже знаешь, что в этом шприце. Это не просто вирус дрола, милый, – это вирус женщины-дрола. И когда ты станешь лысым, жирным, медлительным и послушным, когда согнешься под тяжестью четырех гигантских сисек, где-то в глубине души ты все равно будешь помнить. А я буду держать тебя, нестареющего, под рукой, чтобы ты мог как следует поблагодарить меня за свою судьбу.

Она поднесла шприц к его щеке. Его охватила паника, он попробовал отвернуться, но безуспешно. Она же не торопилась вводить вирус, наслаждаясь его ужасом и отвращением.

Неожиданно чья-то рука схватила ее за горло, а другая рванула вниз руку, державшую шприц. Несмотря на потрясение, она извернулась, пытаясь рассмотреть, кто напал на нее, и наконец ей удалось скользнуть по нему взглядом.

– Вот как! – выдавила она, крутнулась, выполняя профессиональный уход от захвата, и ударила Джимми левым ботинком в промежность. От силы удара он слегка пошатнулся, но и только. Воспользовавшись ее замешательством – почему он не катается по полу, хрипя от боли? – он повалил ее на пол.

В распоряжении Калии была невероятная мощь, но у нее не было времени сосредоточиться и призвать нужные силы. Однако годы тренировок не прошли даром – реакция у нее по-прежнему была что надо, и они схватились в рукопашную. Джимми зажал ее, как в тиски, прижимая руку со шприцем. Она оставалась отличным бойцом, но мощь развратила ее, и она начинала заметно сдавать.

К тому же, он тоже был замечательным бойцом.

Наконец, она рванулась из последних сил, вывернулась и оттолкнула его левой рукой. Ей бы хватило времени что-нибудь сделать, но она упустила мгновение. И пока она собиралась с силами, он отпустил ее, продолжая держать лишь правую руку, и нырнул ей за спину. Автоматически он подтащил руку с иглой к ее лопатке и нажал ее же пальцем на кнопку. Раздался громкий хлопок, как будто вылетела пробка, она заорала и вырвалась из его хватки. Шприц с лязгом упал на пол. Там, где в нее вонзилась игла, расплывалось мокрое пятно, по коже стекала кровь.

Она ни на что больше не обращала внимания; она каталась по полу, визжала, тянулась к ране на спине, но не могла до нее достать. И при этом постоянно менялась: из красавицы в ведьму, и снова в красавицу, и снова в ведьму, и так при каждом движении.

В этот момент Джозеф ощутил, что его оцепенение прошло.