Владимир Поселягин - Космический скиталец - Космический скиталец. Беглец. Управленец

– Почти даром, да? – усмехнулся я. – На этих крейсерах была использована новинка в корабельной броне и она действительно очень крепка… если не знаешь куда стрелять. А вот слабых мест у этого крейсера довольно много. Вот я отсюда вижу три пробоины как раз в этих местах. Похоже, флотские Рейко в той войне знали, куда стрелять, вот и захватили этот крейсер, хотя думаю, потери у них были большие. Всё-таки восемь башен главного линкорского калибра, не считая крейсерского калибра.

– Вы, я смотрю, разбираетесь в кораблях, хотя у вас нашивки техника и пилота малого корабля.

– У меня много талантов, о которых мало кто знает… Я не пойму, там за корпусом того грузовика что? У меня такого в заявке не было.

– Где? – наклонился вперёд Олун. Он уже не комплексовал из-за виртуального кресла и сейчас развалился на нём довольно вольготно, явно получая удовольствие от поездки.

– Вот, корма какого-то смутно знакомого корабля. Это явно средний класс, то есть крейсерский. Но вот корма больно велика.

– А, так это «Ринз». Вы же спрашивали, есть ли у нас корпуса инженерных кораблей. Я тогда ответил, что уже нет, а потом припомнил, что один вроде как оставался. Партик, это мой пилот буксира, поискал и действительно нашёл шейнский инженерный корабль модели «Тукан», модификации «Ринз». Четвертое поколение, между прочим. Восьмой крейсерский класс, всего на два класса недотягивает до большого корабля.

Среди корпусов транспортов, трех крейсеров, двух средних носителей, четырех контейнеровозов и шести сухогрузов действительно висел корпус «Тукана».

– Ну понятно. Осмотрим всё и начнём с «Тукана». Дайте мне раскладку по нему.

– Корпус целый. Причина списания – моральное устаревание. Ранее он принадлежал флоту республики Шейн, потом перешёл по продаже старой техники в директорат Рейко, оттуда был списан, и корпус оказался у нас.

– Четвертое поколение? Списан Рейко? Это вы кому другому говорите. В чём настоящая причина появления тут этого корпуса?

– Вас просто так не проведешь… да, была причина, причём серьезная причина, только вот почему-то все после того, как узнают, что экипаж этого корабля заболел красной чумой, сразу отказываются. А с ним, между прочим, наш корабль деактивации поработал. Нет там бактерий, давно нет, чистый он, а брать никто не хочет! – последние слова Олун чуть ли не прокричал.

– Тоже мне удивили. Какой дурак будет брать чумной борт? Нет тут таких идиотов, и я не идиот. Очень мне он по нраву, но брать его я тоже не буду. Лучше отправьте его в переплавку, не стоит держать его тут из-за эфемерной прибыли.

– Наверное, так и придётся сделать, – согласился Олун. – Хотя на этом корпусе можно было бы подзаработать тысяч сто кредитов сверху.

– Я так понимаю, что вон там носитель империи Ширун?

– Да это он.

– Это средний носитель восьмого крейсерского класса «Ри-Ан», – задумчиво проговорил я. – Восьмой класс, дальше мой предел.

– Вы правы, это он отдельно висит за тем транспортом. Вы, нур Трен, облетите всю стоянку, после этого и увидите все корпуса, что мы вам собрали. Может, ещё что подберете себе по нраву.

– Ага, теперь вижу. Семнадцать корпусов, как я успел подчитать. Неплохо-неплохо. Сейчас я отправлю своих дроидов, чтобы они оценили корпус «Ри-Ана». Я для этого специально инженерный диагностический дроид взял, правда без комплекса придётся управлять им в режиме прямого управления. Тупая железка, сам работать не может. Есть там какие-нибудь повреждения?

– Пара небольших пробоин от противокорабельных ракет и всё.

– Понятно. Так, вижу повреждения силового каркаса, на котором крепятся разгонные двигатели, но это я сам исправлю по мере накопления финансов, – пробормотал я себе под нос.

– Я так и думал, что вы инженер, просто нашивку не носите, – удовлетворительно кивнул Олун.

– У вас на удивление тонкий слух… но давайте поговорим о деле. Сколько стоит этот древний носитель четвертого поколения, который никому не нужен?

– Сорок две тысячи. С доставкой к Торену – сорок три.

– Что-то дороговато, вы не находите? Напомнить вам, какие у него повреждения? Мне не трудно.

– А вы найдите подобные носители дешевле? – сразу стал торговаться Олун. – Такой носитель, даже в убитом состоянии, стоит около шестисот тысяч.

– Пятьсот, но это не суть. Всё равно дорого… – приступил я к торговле.

Пока мы торговались, диагностические дроиды «Мака» и технического комплекса за полтора часа исследовали корпус и дали заключение, что он находится в среднем техническом состоянии. То есть ремонтопригоден. Дроид-диагност из конструкторского комплекса, коим я управлял лично, подтвердил эту информацию, добавив своей. В принципе не так страшно, можно отремонтировать этот корпус и начать создавать корабль под себя.