Сергей Самаров: Резервация разума

– Задачу понял, товарищ майор. Разрешите приступать?

– Гони. – разрешил Медведь. – Про осторожность я тебя даже предупреждать не буду, хотя меня командующий десять раз лично предупредил. Он почему-то был уверен, что в разведку я именно тебя отправлю. Наверное, потому, что ты в Резервации – старожил.

Я с помощью шлема вызвал к себе свой скутер. Не торопил его особо, не заставлял телепортироваться, хотя, наверное, с помощью своего командирского шлема, и мог бы к такому способу прибегнуть. Просто попросил его прилететь. И, пока он летел, я уже трансформировал его и внутри. Теперь это был не российский внедорожник с нероссийским названием, а нечто похожее на скутер ктархов, только кресло было не такое, как у них, а более подходящее мне, имеющему ширину в плечах значительно большую, чем ниже пояса. Внешне этот же скутер, еще накануне прямо в полете, в том же стиле на моих глазах трансформировал эмир Арсамаков. При этом я вовремя вспомнил, как эффектно садился в скутер адмирал после того, как я вернул ему его шлем. И, на глазах своего взвода и группы «Зверинец», приказал подлетевшему скутеру замереть в воздухе, открыть фонарь кабины, а сам, прихватив свой рюкзак и автомат, совершил прыжок через своих солдат, завис в воздухе над креслом пилота, плавно развернулся по своей оси, и так же плавно опустился в кресло. У меня получилось, как мне показалось, даже более красиво, чем, в свое время, у ктарха Гжнана, сына Амороссэ. По крайней мере, не менее ловко. Это я сумел понять, бросив взгляд на солдат своего взвода и на офицеров ОМОГ. В глазах светилась оценка. Оставшись уверен, что метод посадки в скутер будет теперь широко распространен на все время операции, то есть, на время, которое отведено нам на работу в шлемах, я опустил фонарь кабины, и тут же, не задерживаясь ни на секунду, резко набрал высоту, чтобы меня не бросало из стороны в сторону во время вынужденных маневров во время перелета по ущельям. Летать на высоте было спокойнее, да и обзор был лучше. Держать перед собой карту у меня необходимости тоже не было. Я запомнил ее, когда майор Медведь, при постановке задачи, водил над ней пальцем. Для скутера было достаточно того, чтобы я задал ему конечную точку своего маршрута. Видимо, карта была заложена в самом шлеме или же он считывал ее из моей головы. Вернее, как я думаю, скачал в свою память сразу, когда я смотрел в ту самую карту, а потом уже пользовался ею, не дожидаясь моих приказов. Впрочем, углубляться в суть работы квантового киберкомпьютера я не намеревался, понимать его процессы не пытался, и удовлетворялся только результатом. Иногда я пытался только сформулировать мысленную команду, переводя ее в понятные человеку слова, как команда уже начинала выполняться. Так, глядя вниз, я подумал о том, чтобы попросить скутер добавить скорости, как скорость тут же возрастала до такой степени, что меня с силой вдавливало в спинку кресла. Но кресло было прочное, спинка даже не скрипела под нажимом, а я переводил дыхание, и легко привыкал к большим перегрузкам. Видимо, природное здоровье и привычка к тренировкам, где нагрузки всегда давались на пределе допустимого, помогали. И я опомниться не успел, как шлем сообщил мне не словами, а единым цельным понятием, что мы приближаемся к территории погранотряда. Я потребовал связи с майором Медведем, чтобы уточнить, ждут ли меня здесь с объятиями или с ПЗРК. Но шлем однозначно сообщил, что связаться с базой не может из-за стены помех, оставленной стерехами. Стену еще не успели убрать полностью. А связь возможна только прямая. Отраженная связь не доходит до базы.

Тогда, долго не думая, я поинтересовался у шлема, знает ли он, что такое телефон. Ответ был положительным. Я приказал найти телефон на столе начальника погранотряда, и соединиться, если возможно, с ним. Соединение произошло сразу, и я услышал в своих наушниках долгие гудки вызова. Трубку не брали долго. Наконец, ответили:

– Полковник Сорабакин, слушаю вас.

– Здравия желаю, товарищ полковник. Старший лейтенант Троица, командир взвода спецназа ГРУ. Вас должны были предупредить о нашем присутствии в Резервации и о наших действиях.

– Да, старлей, меня предупредили. Что за странный номер, с которого ты звонишь? Мой аппарат с определителем, и никак не сумел номер определить, чуть от натуги не взорвался. А я не знал, стоит ли отвечать на такой звонок. Твоему командованию следовало бы дать какие-то более конкретные координаты связи, чтобы можно было сразу определить человека.