Сергей Самаров - Резервация разума

Светлаков, довольно хмыкнув, пошел дальше, но уже не на прежней скорости. То ли раздумья мешали, то ли сам проход между скалами был таким извилистым, что не позволял идти быстро. Более того, в нескольких местах проход нырял под монолитные камни, и тогда нам приходилось наклоняться, проходя под ними.

– Проход солдаты рыли? – спросил я у спины капитана, стянутой широкими резиновыми креплениями «разгрузки».

– Да. По приказу полковника Сорабакина. Тогда еще майора Сорабакина. Рыли ночью, скрытно. Сорабакин начинал свою службу здесь с начальника пятой заставы. Сейчас это его любимое детище. Не знаю только, к добру такое положение или ко злу. Любимым детям, известное среди людей дело, всегда уделяют больше внимания, но с них и спрашивают намного строже, потому что на них обычно надеются. А полковник Сорабакин бывает люто строг, если встретит какой-то непорядок.

– Почти, как наш комбат. У того если табуретка из общего ряда на пять миллиметров выступает, поголовно все в казарме разгильдяи, которых следует воспитывать и воспитывать. Даже если с комбатом начальник штаба батальона приходит, начальник штаба – тоже разгильдяй, потому что плохо за порядком в батальоне следит.

– Вот-вот, – согласился Светлаков, остановился, и посмотрел на меня впервые по-человечески. – То же самое и у нас. И тоже любит, в основном, на табуретки в казарме смотреть. Значит, и у вас, как у людей.

– Мы ж, как и вы, не ктархи, – честно сознался я, не желая себя даже представить в образе паука, даже самого симпатичного, если такое вообще возможно.

– А это кто такие? Что-то в голове вертится. Ты говорил, кажется.

– Это пауки так себя называют. – напомнил я, а сам подумал, что память капитану Светлакову не мешало бы потренировать. В спецназе ГРУ, например, с такой памятью служить невозможно. Наверное, и в погранвойсках тоже сложно. Но это уже дело самих пограничников. А мне моя память подсказала карту, которую показывал мне майор Медведь перед тем, как отправить меня впереди группы в качестве авангарда. Я мысленно сравнил ее с картой на своем «планшетнике», которую тоже держал в голове, и так же мысленно нанес на нее проход, вырытый пограничниками в горе между скалами, и сам наблюдательный пункт, к которому мы только что подошли. Наблюдательный пункт напоминал окопный блиндаж времен Великой Отечественной войны – настоящий квадратный окоп размерами два с половиной на два с половиной метра, перекрытие в два наката из еловых бревнышек-«карандашей» [5] Бревна-«карандаши» – обычно «карандашами» называют тонкие бревна, занимающие среднее положение между бревнами, пригодными для строительства, и жердями. , за неимением, видимо, настоящих стволов или, скорее, из-за невозможности сюда настоящие стволы доставить незаметно. Поверх наката была насыпана утрамбованным слоем земля, и навалены крупные камни, которые в одиночку таскать было бы невозможно. Мы вошли внутрь. От стен до потолка тянулись двухметровые стояки из тех же «карандашей». Но они потолок не подпирали, а служили запорами для стен. Стены были из того же популярного здесь строительного материала, но крепились не гвоздями, а были привязаны к стоякам еловыми корнями. Я давно уже знал, что это очень прочный и эластичный материал даже после высыхания, и хорошо годится для связывания рук пленникам, если в рюкзаке не окажется веревки или веревка нужна для чего-то более важного. Не зря викинги, которые хорошо знали ударную силу волны северных морей, тоже использовали такие корни вместо гвоздей при строительстве своих драккаров.

На наблюдательном пункте находилось два солдата-пограничника и младший сержант, в момент нашего прихода прильнувший к окулярам большого и громоздкого наблюдательного прибора. Младший сержант обернулся на наши шаги, козырнул, и начал доклад начальнику заставы. А мне в это время напомнил о себе шлем:

– «Беспилотник»…

– Что он? – мыслью на мысль, без слов, ответил я.

– Скутер нашел его. «Беспилотник» без вооружения. Носит на себе три камеры – простую, инфракрасную и тепловизионную. Радиосигнал заглушен. Изображение больше не передает. Только производит съемку. Результаты сохраняет на отдельную карту памяти. Что с ним делать?

– Результаты съемки скачать можешь? Что он отснял?

– Уже скачал. Предвидел желание. И стер все записи с носителя, на который «беспилотник» транслировал то, что видел. Там большая запись, больше часа по вашему человеческому времени. Что требуется с самим беспилотником сделать?