И. Кирюхин - Осторожно, двери открываются, следующая станция – Война!

Г.Б. Сэр Артур, боюсь, не смогу ответить на Ваш вопрос. О медицинском кластере Гриднева информация косвенная. Поступила от украинских соисполнителей Ильина буквально несколько дней назад. Но сейчас меня это интересует постольку-поскольку. Как Вы знаете, операция по смене власти в Украине готовилась нами около двадцати лет. Денег вложено почти 5 миллиардов. И остановить маховик было невозможно. Что сделано, то сделано. Теперь остается каким-то образом загасить разгорающийся костер. И в этом, возможно, нам помогут артефакты катаров. Источники дохристианских времен свидетельствуют – ВОССЕДАЮЩИЕ НА ТРОНАХ обладали властью над Добром и Злом, Светом и Тьмою, могли поворачивать время вспять и видеть будущее.

А.У. И где теперь эти Ваши Восседающие? Нет ни их, ни их мебели, ни артефактов. Время, которым они, якобы, управляли, проглотило Всемогущих и не поперхнулось. Никогда бы не подумал, что Вы так верите древним легендам, дружище. Лучше скажите, а зачем этот русский Ильин приезжал в столь драматичные дни в Киев? Уж не для того ли, чтобы победить фашистское Зло в Украине?

Г.Б. Насколько мне известно, программисты Киевского политеха разрабатывают софт каких-то нано устройств Ильина. Надеюсь, Вы не собираетесь его похитить и выведать российские ноу-хау?

А.У. Почему бы и нет. Выкрасть – не выкрасть, а поговорить с ним было бы интересно. Возможно, я смог бы ему кое-что предложить, от чего бедняга не смог бы отказаться…

Плеск воды и громкие голоса людей, вошедших в помещение бассейна, заглушили ответ Г.Баркера.

Конец фонограммы.

Когда Сергей прослушал фонограмму, первое, что пришло в голову, срочно возвращать Ильина в Москву. Однако, в Службе безопасности резонно предложили дать возможность англичанину встретиться с ученым, чтобы выяснить намерения сэра Артура Уинсли.

Лучше бы они этого не делали.

9:20. 14 марта 2014 года. Москва. Квартира Бориса Ильина

Странное ощущение не оставляло его весь день. Впервые за последние годы оказавшись дома один, Борис Ильин не находил себе места. Бэлла с внучкой улетели в Египет на море, Анюта – на работе, Филл…

Непроизвольный вздох хрипом вырвался из груди. Никто больше нахально не залезет к ним с женой под одеяло, никто не лизнет трижды лицо, приглашая погулять. Фильки нет уже больше года, но по утрам не оставляет ощущение, что сейчас старый пес притащится, шаркая когтями по паркету, с любимым теннисным мячиком в зубах.

Наскоро приготовленный нехитрый завтрак – бутерброд с вареной колбасой и кружка горячего крепкого чая – немного отвлекли его от грустных мыслей, вернули к насущным проблемам. Вчера вечером Анюта попросила убрать с лестничной клетки Сашин снегокат, который с зимы мешал соседям проникнуть в квартиру. Дочь протерла его от пыли и затащила «железного коня» в квартиру. Здесь-то Ильин и наткнулся на коварного зверя, затаившегося в полутемной прихожей. Ноющей болью о роковой встрече напомнила разбитая в кровь нога.

– Ты отправишься на антресоли, в самый дальний и пыльный угол, – проворчал пожилой человек, с неприязнью глядя на тускло посверкивающего из коридора внучкиного «скакуна».

С трудом достав стремянку (проклятая болезнь напомнила о себе дрожью в руках), кряхтя, взгромоздился на пару ступеней, открыл створки и включил фонарик.

Возможно, если бы руки не были заняты, он избежал бы удара в глаз, но электрический фонарь и антресольная дверца сделали его беззащитным. Сноп искр и острая боль были настолько неожиданны, что Ильин, потеряв равновесие, с грохотом рухнул на разбросанные в прихожей Анютины туфли.

Минут пять он, не двигаясь, навзничь лежал на колючей обуви, с трудом соображая, что произошло. Наконец, боль в спине стала нестерпимой – модельная босоножка, отказываясь погибать под прессом Ильинской спины, пыталась проткнуть позвоночник агрессора. Перевернувшись на живот, мужчина встал на четвереньки и взгляд упал на небольшую книжицу в картонном переплете.

– Блин! Сам виноват, старый дурак, – проворчал Ильин, когда до него дошло, что стало причиной его падения – в глаз попал, выпавший с антресолей старый пикетажный журнал – свидетель его студенческой молодости, дурости троих балбесов и одного удивительного лета.

Пару месяцев назад, разбирая коробки на балконе, Ильин наткнулся на журнал. Первым желанием было отправить его в мусоропровод, но что-то удержало, и книжица была небрежно заброшена в приоткрытую створку антресолей. Небрежность вышла боком.