Олег Рыбаченко - Битва русских титанов

Во всяком случае, подруги вместе, погода стоит пока очень теплая с юга нагнало антициклон. Хотя, конечно же, близость зимы и холодов пугает. Может если удастся уцелеть, придется защищать Москву. Босые, изящные ножки девчат нажимают на лопатку, копать легко и даже приятно.

Размеренные, глухи звуки кукушки, словно бой курантов проносились над окопами. Некоторые из совсем юных или наоборот пожилых солдат, что-то бормочут, наверное, загадывая, сколько им, осталось жить... Редкие деревья, с густой зеленой, но уже, словно ржавчиной изъеденной желтым кроной, при резвых порывах ветра, словно пионеры в салюте приветствуют усталых солдат. Кое-кому, точнее многим, это даже могло показаться своего рода предупреждением - мол, уйдешь на тот свет!

Худенький, но жилистый от работы мальчишка, волочет на спине вдвое более тяжелый, чем он сам мешок с песком. Видно как повылезали от натуги вены, а живот проваливается в диком напряжении. Но пацан терпит, и даже растягивает губы в улыбке. Старается опустить мешок в амбразуру как можно более плавно. Затем бегом мчится назад, мелькая уже ороговевшим от долго хождения босиком подошвами. А другой мальчик волочет ящик со снарядами, он настолько голоден, что срывает траву, бросает её в рот.

Батальон под командованием Ивана Буриданова жестоко потрепанный в предыдущих боях, особенно в Сталинградском разгроме, сейчас спешно пополнен новобранцам, готовится прикрыть одно из самых опасных направлений. Большая часть бойцов совсем юные с четырнадцати до семнадцати лет, но есть еще около полусотни пожилых за пятьдесят дедов. А солдат призывного возраста почти не видно. В трех километров восточнее плещутся воды проносящегося вдоль охваченного пламенем войны притока речки Волга её дельты. Враг пробует развить успех используя перевес в живой силе и технике - особенно подавляющее господство в воздухе! Союзники уже практически не скрывают участи своих летчиков в боевых действиях, с ними немецкие стервятники - грозные Ю-288

Большая часть камышей обуглилась от зажигательных бомб, сброшенных с немецких боевых монстров Ю-488, вода почернела от копоти, на поверхности плавают скелетики мертвых рыбок. Словно большущие спички в скорбном опале одиноко стоят выполняющие роль подпорок сваи снесенного взрывной волной моста.

На лодках местные пионеры перевозят дары полей, а также ящики с боеприпасами для героических советских воинов, готовых вступить в смертельную битву, с взбелененными гитлеровскими ордами. Местные дети выглядят худыми и измученными, хотя стараются держаться бодро и через силу улыбаются. Помогают старшим, полны реального, без пафосного наигрыванния, трудового энтузиазма.

Вот приволокли, девочки и мальчики вчетвером длинный ящик к покрытому волчьими ягодами кустарнику. Пионерка Наташа занозила себе ножку, и старается вытянуть неприятную вещь из пятки. Ножки у ребят все в ссадинах и ушибах - летней, детской обуви в магазинах нет, дай Бог, чтобы на зиму хоть чего хватило. Тащить на голодный желудок тяжело, но героические дети справляются. Девочки тяжело вздыхают ставя ящик в укрытие. Там тщательно замаскированное противотанковое орудие, притаилось ирокезом в засаде. Трое солдат и лихоглазая наводчица Анюта орудуют у орудия. Девчонка белокурая, очень стройная, но руки жилисты от изнурительной работы. Тоже старается вместе с парнями готовит ловушку, на случай если танк или "бронник" гитлеровской стаи попробует обойти естественный бугор.

Солдаты по большей части еще совсем безбородые и не обстрелянные юноши, прошедшие сокращенный курс новобранца - в полтора месяца, плюс, конечно же, неплохо поставленная в СССР допризывная подготовка.

Некоторые из числа стариков воины уже имеют опыт. Они отличаются от молодняка седой щетиной, резкостью движений, некоторые перемотаны. Вот в частности одноглазый бодрый старикашка Вольдемар, выглядевший настоящим пиратом - отпустил себе длинную седую бороду.

Он еще в первую мировую воевал, получил Георгиевский крест. Но потом выбрал не ту сторону, сражался в рядах Белой гвардии, за что отсидел, правда, небольшой срок в лагере. Все же безжалостный Сталин тогда не имел большой власти, и советы отпусти раскаявшихся контрреволюционеров.

В тридцать седьмом Вольдемар ожидал ареста за старые грехи, но Бог миловал. Когда началась война: в первый же день добровольцам записался на фронт.

Звание прапорщик (хоть и болтают злые языки: курица не птица - прапорщик не офицер!), и уже пара орденов полученных в различных боях, вернее первый под Москвой. Когда, казалось, сделали невозможное: остановили фрицев, и даже гнали супостатов пару сотен километров, словно загонщики псов. А ведь тоже многие даже офицерские кадры паниковали, не верили, что можно справиться с подобной мощью. Но так гитлеровцам дали! Во веки веков будут помнить!