Светлана Балабанова - Фенимор. Наперегонки со смертью

Электрическое напряжение усилилось, и молнии засверкали чаще. Укутывавшую развалины туманную завесу разорвала яркая вспышка, и рассыпавшийся на искры столб огня вонзился в землю неподалеку от бегущих в укрытие людей. Оглушающий гром разряда слился с треском множества молний, и, изрыгая фонтаны искр, на город посыпались огненные стрелы.

Казалось, что разгневанный катастрофой Зевс решил окончательно уничтожить нарушившую равновесие Землю. Возглавлявший группу главарь замедлил бег и остановился перед непримечательными развалинами панельного дома.

Сделав товарищам знак торопиться, он спустил с поводка собак и вместе с любимчиком Портосом первым нырнул в образовавшуюся между бетонными плитами расщелину. За ним последовали худощавый спасатель с собакой и Фенимор. Молодой кинолог и его пёс замыкали колонну.

– Милости прошу, – оказавшись в полутёмном тоннеле, обернулся к Фенимору главарь, но замолк, заметив, что не хватает Малого. – Геныч, куда делись Малой и Ненси?

– Они бежали за мной, – оглядываясь и тяжело дыша, оправдывался Геныч.

– Выгляни и проверь, – указав похожим на сосиску пальцем на выход, с угрозой в голосе приказал главарь.

– Ты что, полковник? Там же кромешный ад!

Охваченный злобой главарь перевёл взгляд на Одиночку, как будто тот был виновен в постигшей отряд беде, и выругался так, что Портос поджал хвост, восприняв ругательства на свой счет.

– Давай, я вернусь и посмотрю, – заступился за Геныча Фенимор и, не дождавшись одобрения главаря, направился к выходу.

На улице творилось что-то невообразимое. В нескольких метрах от убежища среди нескончаемых ослепительных вспышек склонился над кучкой пепла Малой. Оглушённый собаковод сжимал в руках обрывок ошейника и бормотал что-то невнятное.

Фенимор потряс парня за плечо, но Малой не реагировал на прикосновения и продолжал тупо смотреть в пустоту.

– Вставай! – стараясь перекричать разбушевавшуюся стихию, закричал Одиночка. – Вставай, иначе тебе конец!

– Моя дорогая Ненси, – заунывным голосом тянул спасатель.

– Да вставай же! Собаку уже не вернёшь!

Медлить было нельзя. Фенимор схватил Малого подмышки и потащил в укрытие. Раздался треск, и в то место, где только что находились люди, ударила молния. Разлетевшиеся огненные искры воспламенили валявшиеся на земле щепки и сучья поломанных деревьев.

Когда брыкающийся спасатель оказался под защитой бетонных стен, полковник рассвирепел. Схватив Малого за грудки, он рывком приподнял его над землёй, встряхнул и поставил на ноги.

– Мать твою, ты что вытворяешь, малец? Почему не следишь за собакой? Где, чёрт возьми, находится твоя Ненси?

– Она…она… Её больше нет…

Трясущимися руками Малой подал полковнику обгоревший ошейник. Старшой изменился в лице.

– Этого ещё не хватало! Что теперь делать с её щенками? Ладно, подбери, парень, сопли, как-нибудь выкрутимся.

Полковник обнял Малого и повёл по узкому проходу вперёд. Геныч издал негромкий свист, услышав который, собаки сорвались с места и бросились в темноту. Фенимор побрёл за военными, осматриваясь по пути и запоминая дорогу.

Следуя навыкам выживания, он отметил, что своды тоннеля накрывают шаткие и ненадёжные плиты, устойчивость которых обеспечивают слабые деревянные подпорки. По кирпичной лестнице отряд спустился в подвал и остановился у обитой железом двери, где собаки поджидали своих хозяев. Полковник ударил по железу ногой.

– Эй, хозяйка, открывай ворота!

Его зычный голос эхом отразился от бетонных стен. За дверью послышалась возня, скрежет проворачивающегося в замке ключа, и в образовавшуюся щель просунулось дуло двустволки, за которым виднелось расплывшееся женское лицо.

– Михална, не томи, запускай, – нетерпеливо бросил полковник.

Женщина пропустила мужчин в дом и заперла дверь на ключ. Смесь мочи, гари и протухшего мяса заставили Одиночку брезгливо сморщиться и поднести руку к лицу.

– Ничего, привыкнешь, наше семейство особой чистоплотностью не отличается. Да, Михална? – опускаясь на стоявший у стены диван, усмехнулся Геныч и подмигнул хозяйке, которая не выпускала из рук ружьё.

– Да какой может быть с кабанами порядок, – хрипло ответила женщина и с интересом посмотрела на Одиночку.

Фенимор в свою очередь оглядел Михалну. Перед ним стояла неопрятная, ухмыляющаяся во весь рот толстуха средних лет с немытыми, расчёсанными на пробор волосами. Потрепанное и запачканное сажей платье обтягивало упитанную фигуру.