Дмитрий Распопов: Ремесленники душ

Учитель подошел к доске, нарисовал контур, похожий на неровно разрезанную грушу, и разделил его на две неравные половины.

– Это наша империя, наша любимая родина Британия, которая, как вы знаете, управляется императором Вильгельмом Первым, а это наши враги, – тут он едва не зашипел, – проклятые республиканцы, которые своим тлетворным влиянием совращают умы людей, и те бегут из империи, думая, что там им будут рады. На самом деле налог на души там вдвое, я подчеркиваю это, вдвое выше, чем у нас, а порог сбора налога снижен до одиннадцати лет. Если бы вы сейчас пошли учиться в колледж республиканцев, то первое, что вас ожидало бы, – это сдача эссенции. Как вы знаете, наш добродетельный император не берет налог с детей и запрещает под угрозой виселицы брать налоги с лиц младше пятнадцати лет и беременных женщин. В Республике таких ограничений нет, и часто бывает, что их дети рождаются мертвыми по причине полностью откачанной души. Их женщины – исчадия порока и жестокости, они беременеют, как крысы, только с одной целью – сдачи душ своих нерожденных детей, так как эссенции из них можно получить больше. Непрекращающаяся война вот уже двадцать лет идет за то, чтобы искоренить это гнездо порока. Но, к сожалению, война выродилась лишь в локальные стычки по всей границе, поскольку, имея меньшие ограничения на налоги, чем мы, республиканцы могут позволить себе строить больше кораблей, дирижаблей, машин и оружия. Совет лордов предлагал императору снизить возрастной ценз налогооблагаемых граждан до тринадцати лет, но наш милостивый император отказался, сказав, что у детей должно быть детство. Так что вам несказанно повезло, что вы родились, выросли и живете в нашей замечательной стране, – надеюсь, вы оцените это, если господь занесет вас на войну.

Сэр Ньюрвик продолжал урок еще два часа, и для меня все было очень интересно и необычно, поскольку всего этого я не знал.

– И напоследок… – Он сделал передышку и несколько раз прошелся перед рядами. – Сегодня на обеде вы получите жетоны в нашу библиотеку. Те, кто получит жетон с одним отверстием, будут иметь доступ к общей секции, те, кто с двумя, – к секции цеха. Помимо этого ваши наставники принесут вам домашние задания по всем сегодняшним предметам, и к следующему уроку вам нужно быть готовыми к опросу. За каждый ответ вы будете получать баллы. Чем больше наберете, тем лучше закончите год. Соответственно, за неправильные ответы или молчание будете получать минусовые баллы. Наберете минус десять баллов – и мы с вами попрощаемся.

Девушка, сидящая передо мной, подняла руку.

– Да, мисс Матильда?

– А сколько всего отверстий в жетонах, сэр?

– Три, леди. Всего их три, но доступ в третью секцию позволен только пятому курсу или подмастерьям, так что не беспокойтесь, даже доступ во вторую секцию вы получите не скоро.

– Дин! Дон! – Невдалеке громко забил колокол.

– На сегодня урок закончен. – Учитель вернулся за свой стол, взял цилиндр и вышел из кабинета.

Мы остались сидеть в помещении, и я заметил, что на меня пристально смотрит парень слева от меня.

– Ван Дир? – произнес он. – Сын главы цеха?

– Да.

– Чего же ты якшался с простолюдинами?

– Я недавно в городе. – Этот допрос меня чрезвычайно смущал.

Что еще хотел спросить у меня парень, я не узнал, поскольку в класс зашел тот человек, благодаря которому я попал сюда. Только сейчас я лучше рассмотрел его благородные черты лица, волевой подбородок, длинные седые волосы и сухощавое телосложение.

– Добрый день, господа, леди. – Он сел на стул и снял цилиндр, но не положил его на стол, а удержал его в руках. – Меня зовут сэр Пэрри ван Рональд. Я – ваш учитель ремесла и по совместительству директор этого колледжа. Так что, надеюсь, у нас установятся добрые отношения, не только потому что я директор, но и потому что по результатам моих уроков вас будут оценивать как кандидатов на принятие в цех. Неумехи или лодыри не пройдут дальше первого года, я вам это обещаю. У вас есть вопросы ко мне?

Класс молчал.

– Если вопросов нет, тогда я перейду к вводному занятию и приоткрою вам тайну, которую от вас так тщательно скрывали родители и все остальные, чтобы вы смогли успешно поступить.

Тут дверь открылась, и два парня занесли в класс деревянный ящик примерно пяти футов длиной и четырех в ширину и высоту. Они аккуратно поставили его на стол и стали снимать деревянные панели со всех сторон. Вскоре показался прибор, знакомый всем нам, – такие стояли почти в каждом приличном магазине или разменном пункте, может быть, только меньше размером. Несколько колб соединялись между собой шестеренками и поршнями, а небольшая серебряная пластина с рельефной формой ладони с одной стороны была сильно потерта, говоря о том, что ее явно очень часто использовали. Поблагодарив помощников, он обратился к нам: