Александр Михайловский - Иным путем

И еще, я хочу приказать отлить большими буквами в бронзе и укрепить на фасаде здания министерства финансов доску, на которой будет запечатлена известная народная мудрость: «Скупой платит дважды». – Император вздохнул. – Но это, конечно, пока не самое важное. Хотя стоит сделать из всего произошедшего определенные выводы. Недопустимо, когда государством управляет бухгалтер. А при Витте так оно и было. Мой несчастный брат фактически самоустранился от решения важнейших вопросов, передав их на откуп случайным людям. При мне такого не будет. Так что, Сандро, предварительный доклад по новому Кабинету министров я жду от тебя сразу после Пасхи. Ну, скажем, в среду с утра. Сразу скажу – экзаменовать тебя я буду не один, так что продумай все до мелочей.

Михаил посмотрел на полковника Антонову.

– Теперь давайте решим вопрос с вами, уважаемая Нина Викторовна. Я знаю, что в вашем времени вы – полковник Службы внешней разведки. За заслуги, оказанные Российской империи в ходе расследования заговора против моего брата, спасения жизни моей матушки, подавления мятежа, я хочу поздравить вас с новым чином, сделав вас, Нина Викторовна, Свиты Его Величества генерал-майором. Также вы награждаетесь орденом Белого орла с мечами. Скажу, что это один из высших орденов Российской империи, и им награждаются чины не ниже четвертого класса Табели о рангах. И не зря девиз этого ордена: «Pro Fide, Rege et Lege» («За веру, царя и закон»).

Император открыл секретер и достал оттуда коробочку со знаком ордена, звезды и ленту ордена.

– Вот, вручаю вам заслуженную награду. Прошу простить, что награждаю, так сказать, кулуарно, не в торжественной обстановке. Да, и еще – с завтрашнего дня я предлагаю вам приступить к выполнению обязанностей начальника моей личной канцелярии. Я рассчитываю, что вы поможете мне разобраться в тех людях, которые окружали моего брата. Умных и полезных надо оставить, заслуженных, но ветхих годами и хворых, от которых уже мало пользы, но которых не след обижать – отправить с почетом в отставку. Ну, а нечистых на руку и мздоимцев – выгнать вон. Я думаю, что вы меня поняли. Не спеша, но и излишне не мешкая, мы должны будем определить каждому государственному сановнику такое место, на котором он сможет принести максимум пользы и минимум вреда.

Что же касается ваших товарищей, а также сотрудников департамента полиции и жандармского управления, которые вместе с вами, Нина Викторовна, активно приняли участие в событиях «Третьего первого марта»… Я попрошу вас и господина фон Плеве подготовить списки для их награждения. Не будут забыты капитан Тамбовцев, советы которого в те трагические дни оказались просто бесценными, а также мадемуазель Андреева, поручик Бесоев и даже бывший смутьян и революционер Иосиф Джугашвили, которые рисковали жизнью во время их зарубежного вояжа.

Михаил перевел дух и улыбнулся.

– Теперь, господа, последний и тоже очень важный вопрос… Но сначала, Нина Викторовна, я хочу спросить вас – вы православная?..

– Да, ваше величество, – сказала Антонова. – Хотя в церкви случается бывать не так часто.

Молодой император облегченно вздохнул.

– Тогда я и моя невеста Масако просим вас стать ее воспреемницей. Ну, в общем, крестной матерью. А тебя, Сандро, соответственно, крестным отцом. Крещение состоится в соборе Спаса Нерукотворного Образа Зимнего дворца в среду, марта тридцать первого числа сего года. Учитывая, что в стране еще не закончился траур по моему бедному брату, все пройдет скромно, в присутствии лишь самых близких. На этом, господа, я бы хотел с вами попрощаться. Всего вам доброго…

5 апреля (23 марта) 1904 года, около полуночи.

Санкт-Петербург, Аничков дворец, покои вдовствующей императрицы.

Император Михаил II и вдовствующая императрица Мария Федоровна

Мать всхлипывала, прижавшись к груди своего младшего сына. Умная и гордая женщина, за свой твердый характер прозванная современниками «Гневной», впервые со дня смерти мужа почувствовала, что в Доме Романовых появился настоящий мужчина, хозяин, и она снова может побыть обыкновенной слабой женщиной. Николай, несмотря на свое старшинство, на роль такого хозяина не годился. Ну не его это было, не его.

Теперь у погибшего императора Николая остались четыре дочери сироты с ядом гемофилии в крови, поврежденная рассудком вдова, для которой Ники «только недавно вышел и сейчас вот-вот вернется», а также огромная страна, которую, пока это еще не поздно, надо было разворачивать на новый курс. Вдовствующая императрица оплакивала сиротство внучек и безумие невестки, а также то, что ее младшему сыну предстоит каторжный труд во имя России.