Андрей Жуков - Саранча в муравейнике

– Я видел такого, – перебил Грифа парень.

– Ты видел скриптера? Без камуфляжа?

– Да. В комнате бабушки. Правда, руки его были в перчатках, а тело прикрыто плащом.

– Теперь понятно, что они так всполошились. А плащ, это иллюзия. Это его сложенные крылья. Эти твари еще и летать могут. Ну, не так как птицы, конечно, но прыгнув с высоты, расстояние прыжка увеличит, и падение смягчит. – Пояснил Гриф.

– Кто они, Гриф?

– Они пришельцы, Марк. Захватчики. Это они создали те два первых вида похожих на нас, одни управляют нашим обществом, вторые создают критическую массу для управления. Понятно теперь почему им отвратно все людское? Они созданы с применением ДНК пришельцев, с качествами присущими существам подобным скриптерам, а жить их заставили среди нас.

Гриф остановился. Впереди четко слышался шум текущей воды.

– Осторожно ступай, Марк. Пол скользкий. Это дренажный тоннель по его жёлобу течет ручей. Держи меня за руку. Пошли.

Марк взял руку мужчины. Приложил усилия, чтоб перешагнуть поток воды, но боль пронзила его бедро и он, споткнувшись, упал на одно колено, угодив рукой в ручей. Вода была теплая без посторонних запахов. Гриф подхватил юношу и, потянув на себя, помог ему встать на ноги.

– Пришельцы, захватчики, – отряхивая колено, рассуждал Марк, – ты знаешь, Гриф? Если б я не видел ту тварь, о которой ты говоришь, я б подумал что ты псих. Но твой рассказ удивительным образом вписался в одну историю, недавно услышанную мной, и кое-что там прояснил. Так что же делают скриптеры, Гриф?

– Они меняют реальность. Точнее они её создают. Стоп! Марк, мы пришли.

Оба остановились. Сколько времени они шли, неизвестно, ведь в темноте этот показатель трудно измерять. Где они сейчас, тоже не известно. Марк услышал, как щелкнул замок, а затем плавно с легким шипением открылась дверь. После часового наслаждения запахами сырости и затхлости, повеяло домашним уютом. Никогда бы ни подумал, что уют имеет запах. Но это аромат обжитого места, а не запах пустоты и одиночества, сопровождавший их на протяжении всего пути.

– Проходи и прикрой глаза рукой, – посоветовал Гриф. – Я зажгу свет.

Тонкий накал нити ослепил Марка. Сильно приглушённый свет вспыхнул в помещении, когда дверь с легким шипением закрылась. Юноша стоял посреди комнаты, зажав руками глаза. Но свет все равно проникал к сетчатке и жег ее. Гриф накинул на Марка какую-то плотную шерстяную ткань. Стало легче. Парень смог открыть глаза не снимая накидки. Мужчина проводил юношу в примыкающее помещение и уложил на кровать.

– Так, Марк, я сейчас займусь твоей ногой. Одеяло с головы не снимай. Привыкай к свету постепенно. Я пойду помыть руки, а ты пока сними штаны.

– Зачем? – удивился требованию Марк.

– Вряд ли я смогу увидеть повреждения твоей ноги пока ты будешь в штанах.

– Э, ну я не знаю…, – задумался Марк.

– Хорошо, – ответил Гриф, выходя из комнаты, – тогда мне придется их разрезать.

– Эй! Хорошо, хорошо. Я сниму, не надо резать.

Марк аккуратно снял с головы одеяло, предварительно зажмурив глаза. Затем так же аккуратно и медленно стал их открывать. Немного поморгав, он поднял веки и ощутил, что свет его не слепит, и он вполне безболезненно может смотреть. Повертев головой, он осмотрелся. Небольшая комнатка с высоким потолком, мебели не много. Широкая кровать с резными спинками, комод для одежды в углу, прикроватная тумбочка и пару стульев. Окон в комнате не было, лишь дверь, ведущая в соседнее помещение. Под потолком плоская лампа дневного света с бежевым матовым стеклом. Дверь открылась, и в комнату зашел Гриф. Крепкий мужик, лет сорока пяти. Роста выше среднего. Коротко стриженный, но с густой недлинной бородкой и усами. Одет был просто и неброско – джинсы и плотно облегающая мастерка, под ней футболка. Ботинки из мягкой светлой кожи, явно не дешёвые. В руках нес настольную лампу и темную кожаную сумку похожую на… на саквояж?

– Эй, я сказал штаны снять, а не одеяло! А ты всё наоборот сделал, – буркнул Гриф.

– Это, что – саквояж? – не отрывая взгляд от сумки, спросил Марк.

– Да! Кстати, очень удобная штука. Почему их перестали делать?

– Да их уже лет сто не делают, – ответил Марк. – Эй, ты вообще на поверхность выходишь?

Гриф поставил саквояж на комод, а лампу на прикроватную тумбу. Раскрыл свою ношу и достал от туда ножницы. Повернувшись к Марку, он пощелкал ими в воздухе, как настоящий портной.

– Так, начинаю разрезать!