Илья Шумей - Звезды нового неба

А коли руководство «Ньютона» оказалось поражено тем же недугом, то и лекарство против него можно использовать то же самое, проверенное. Кое-какой опыт у меня имелся. Главное – помнить, что здесь и сейчас ты прав, и только твое мнение имеет значение, а важность и значительность твоего оппонента насквозь фальшивы. И все получится.

Ведь если я промолчу и позволю событиям идти своим чередом, то все работы на «Ожерелье» окажутся остановлены на неопределенный срок, и мы вполне можем опоздать с его достройкой. Тогда получится, что замысел Малгера в принципе удался, несмотря на то, что он не совсем соответствовал первоначальному плану. Земля погибнет в огне, а никары останутся вариться в собственном соку, как он и хотел, постепенно деградируя и вырождаясь. Чертовски не хотелось, чтобы смерти Куберта и Аннэйва оказались напрасными. Пришла пора мне вмешаться.

Если еще минуту назад я готов был взорваться от гнева и возмущения, то теперь, мысленно разложив ситуацию по полочкам, смотрел на нее уже совсем другим взглядом. Уже не как на банальную склоку, а как на своего рода шахматную партию, просчитывая наперед свои ходы и ответные движения противника. Гобен закусил удила и продолжал нестись в выбранном направлении, так что для его разворота требовались чертовски весомые аргументы. Люди подобного склада если и признают свои ошибки, то только когда их приперли к стенке и прибили к ней гвоздями неоспоримых доказательств. И чем крупней их калибр – тем лучше.

А доказательства у меня были.

Однако, заглядывая еще дальше вперед, я не мог не предвидеть весьма тяжких последствий такого хода. Применение тяжелой артиллерии неизбежно влечет за собой многочисленные жертвы, в том числе и среди мирного населения. Я не испытывал злорадства и отнюдь не горел желанием причинить присутствующим как можно большую боль, но это был тот самый случай, когда требовалось сделать то, что необходимо, а не то, что хочется. Оставалось надеяться, что Кадеста меня поймет.

Гобен тем временем продолжал вещать перед залом, закрепляя свой успех, утрамбовывая землю вокруг свежеводруженного флагштока, на котором реяло знамя его маленькой победы. Если я хотел переломить ситуацию, то мне следовало поторопиться.

– Кхм… простите, – робко подал я голос.

– Да? – Гобен был сама любезность. Почему бы не проявить немного участия к поверженному и растоптанному противнику.

– Доктор Косс был, конечно же, прав, когда говорил о том, что я пережил шок. В голове у меня до сих пор все путается, и моя память время от времени выкидывает довольно чудные коленца, – сам я старательно изображал побитую собаку, – однако кое-что я потихонечку начинаю припоминать.

– Вот как? Очень интересно! И что же именно Вы вспомнили?

– На самом деле я разглядел лицо человека, который заложил бомбу и с которым мы дрались на транспортере. Очень хорошо разглядел.

– И кто же это был?

– Малгер Фельц.

– Ложь! – хрипло каркнул дядя Оскар, – мой сын. никогда.

Он закашлялся, хватаясь за сердце, и Кадеста торопливо подлетела к нему, чтобы помочь. Она бросила в мою сторону всего один быстрый взгляд, но по выразительности он вполне мог потягаться с целой гневной отповедью. Между нами все было кончено. Хотя, если подумать, то между нами толком ничего и не было. Ведь не было, правда?

– Что Вы себе позволяете, молодой человек!? – окрик Гобена выражал оскорбленное недовольство всколыхнувшегося и загудевшего зала, – Ваши измышления абсурдны и возмутительны!

– Это не измышления, а.

– Вы настолько запутались в своих показаниях, что готовы хвататься за любую соломинку, за любой шанс увести нас от истинных причин трагедии, – он гневно потрясал наставленным на меня указательным пальцем, – Вы дошли до того, что посмели оскорбить память нашего павшего соотечественника! Ведь это так просто и удобно – свалить вину на того, кто уже мертв и ничего не может сказать в свою защиту.

– Точно так же, как и свалить все на человека, которого Вы сами же и выдумали! Которого там вообще не было!

– Отлично! Давайте избавляться от неудобных деталей и улик! То Вы говорите, что человек там был, то, что его там не было. Смешно!

– Я никогда не утверждал, что видел там еще кого-то, помимо нас с Малгером. Это Вы его приплели, чтобы…

– Довольно! Мне противно слышать Ваш беспомощный лепет, я не желаю более терпеть Ваши оскорбительные и абсолютно бездоказательные инсинуации.

– Почему же бездоказательные? Я могу.