Вернувшись тогда от Кирюхи, ясно давшего понять, что действовать заодно не намерен, Ахмет долго сидел над картой в каком-то ступоре. Нигде ему ничего не светило – кроме, разве, заряда картечи в голову. Все сколько-нибудь перспективные экологические ниши в округе были заняты, и добром их никто не отдаст, каждый бизнесок – это с десяток торчащих во все стороны стволов. Можно, конечно, прийти и выкосить, к чертям, всех до тележной оси, но… Этим подашь не очень обнадеживающий сигнал соседям, и такого беспокойного окружение может запросто сообща прихлопнуть – во избежание; кто его знает, может, он завтра еще захочет, правильно? Правильно. Не, не катит. Да и главное – заниматься самим бизнеском просто некому.
Наконец, осенило – достаточно было, оказывается, четко сформулировать вводную. Не решение, сказка. И в бизнес лезть не надо, и конкурентные преимущества техники реализуются в полной мере – красота; даже определенные перспективы врастания без особой войны вырисовываются. Ахмет решил временно сесть на высотке возле богатого озера Чебакуль – арены непрерывной вялотекущей бойни сразу четырех деревень – и продать свое появление как можно дороже. …Там и с Саров, и каракульмякские, и с самого Чебакуля, и кунашакские – те, кому на Уелгах ловить не дают. Сяду на бугре, миной обложусь, и, кроме как в туман, хрен они у меня на промысел выйдут. Утес достанет и по озеру везде, и сами деревни на излете – но достанет. Главное, первый наезд отбить не просто надежно, а подавить, чтоб охуели … Ахмет нехорошо улыбнулся – в тех местах огрызок чуть не за артиллерию катит, а тут на голову падает грамотно оборудованная позиция крупнокалиберного утеса – да с ПК в придачу; бабе тоже попервам пострелять немного придется. Будет полное впечатление трех-четырех стволов. Такая позиция не подарок даже для не первый год воюющего мотострелкового взвода, что говорить уж о ватаге колхозников, самое грозное оружие которых – двенадцатый калибр, а весь боевой опыт – шмальнуть из камышей по лодке конкурента. …Не, выхода им не останется. Когда после первого знакомства своих похоронят, старшие решат объединиться и задавить толпой. Тут я их, сук, на МОНки огнем выгоню – после МО-Нок им ой как воевать неохота станет. Эх, только бы с первой минуты не полезли, мне б только двое суток на подготовку. Двое суток. И вы все попали. Второго наката они сами не выдержат – у них каждый боец на счету. Чьих-то больше, чьих-то меньше покрошу – и ихний военный баланс сломается безвозвратно. Как результат – каждый захочет меня к себе затащить. Сначала самый слабый прибежит с платком на палке. Его отошью, он чисто информацию унесет, а вот как рассмотрят ее люди посерьезнее, тут и договоримся. Главное, чтоб у курбаши дочка была, замуж возьму, и тогда все, обратки нет, родство…
Дорога выскочила из жидкого березового леска, разрезая последнее поле на пути к трассе. Все, только пересечь, а на той стороне нормальный густой лес и подзаросшая, но все еще неплохая и, главное – безлюдная дорога до нежилого Кулужбаева. Ахмет прислушался к себе – нет, тишина. Тихо и по правую, куяшскую сторону, и слева – с Мусакаева и Караболки. Насыпь трассы призывно чернела в образующихся и тут же вновь затекающих прорехах в кисельной мути тумана. Дождавшись окна между часто снующими спутниками, Ахмет решительно сдернул с поклажи серебрянку и впрягся в телегу.
– Айда, моя хорошая. Как ты, нормально?
Жена молча кивнула, сворачивая свою и Ахметову накидку.
– Потерпи немного еще. Скоро придем.
Времени достаточно – тридцать минут до спутника и часа два до начала движения по трассе. Тюбукский блокпост далеко – пусть засекают; от куяшского прикрывает пологая, но вполне достаточная высотка. Ахмет выкатил телегу из кустов на обочине и рванул вперед, в веселом остервенении завершающего долгую работу порыва. Звук мотора он засек поздно – когда до трассы осталось меньше двухсот метров.
…Блядь, – четко сказал про себя Ахмет. – Проскочил, называется. По свежачку.
– За телегу зашла, и все только по команде.
Шишига [181] Шишига – народное название автомобиля ГАЗ-66.
приближалась к повороту, сбрасывая скорость. …Не проедут. Повернут. Бля, ну на хуя оно вам надо, ехали б и ехали себе… Ахмет разжал усики чеки, выдернул и опустил боеготовую эргэошку в карман, легко, чтоб не затекли пальцы, прижимая скобу. Шишига свистнула тормозами и остановилась в семидесяти – восьмидесяти метрах. На крышу кабины из кузова кто-то положил пулемет и припал к нему, готовясь страховать еще не вышедших товарищей. Пауза. …Совещаются, падлы. Кому нас шманать идти… Пришло ненужное знание, как надо было сделать, чтоб не попасть так по-дурацки, и Ахмет поклялся сам себе, что, как только отвяжется от этих пидоров, тут же, на дороге, сделает все как надо. …Щас одно лишнее движение – и очередь. С-сука, надо было сразу телегу в кювет и на тысяче еще выдуть по ним с полкоробки, хрен бы они за мной в лес полезли, на растяжки. Хотя хуй бы я до спутника от них отвязался. Откуда ж вы, пидарасы, выскочили. Да хули теперь… Первый вылез из кабины. Типа старший, значит. …Точно. Пушка – нестандарт, значит, недешевая… Вытащил, как глисту из жопы. Нда-а, товарышш, по ходу, ты это нечасто делаешь. Это гут… Из кузова, хлопнув свернутым пологом, спрыгнули двое. Один явный волчара, другой… …А другой, блядь, тоже. Сука, надо же, нарваться на грамотных уродов, – тоскливо подумал Ахмет. – Че ж не лохи, а? Как же, сука, несправедливо-та выходит… Уроды тем временем выдвинулись вперед, принимая сектора, и с неспешностью, от которой у Ахмета захолонуло внутри, пошли к телеге. …Блядь. Больше одного раза не дернусь, да че там, раз бы дернуться… Волчары приблизились, и Ахмет рассмотрел их. Казахи. Старший – турок или юг. Или еще грек какой-нибудь, или вообще румын. …Да по хую, лох, на него кладем. Главное, вырубить казахов. Надо положить между ними, точно. Метров на десять когда подойдут, не больше, они тогда сойдутся на шесть-семь, шанс есть нормальный, хоть по одному, но оба получат, да еще волной прибьет, время будет. Так, пока не подошли…
Читать дальше