Степан Кирнос - Восхождение к власти - Новый порядок

– В конце концов народ станет задаваться вопросами о том, почему Рафаэль столь скоропостижно покинул свой пост, – не унимается Морс.

– Люд будет слушать то, что ему внемлет те, кто несёт Слово Божие. Я поговорю с кардиналами, дабы они понесли весть о том, что устранение Рафаэля от власти есть необходимость, если он не образумится, – заверил Флорентин.

Среди заговорщиков наступил короткий момент молчания. Каждый понимает, что они тут обсуждают не поход в магазин и каждый их шаг внимательно отслеживается Архиканцлером. Но в то же время «око» Рафаэля притуплено его собственным безумием, ибо чем больше он заботится о сохранении власти, тем больше людей от него отворачивается и вскоре даже разведка может счесть, что новая власть куда предпочтительней безумного диктата этого узурпатора. Четверо решили сыграть в последнюю партию за судьбу Рейха. Всё началось давным-давно – когда ещё только Лорд-Магистрариус начал собирать вокруг себя заговорщиков и пришло к тому, что он сам стал целью заговора. Вероломно убив второго Канцлера, объявив охоту за верными Империи людьми и сделав заботу о власти единственным смыслом существования, Рафаэль сам себя обрёк на заговор у трона. Каждый из здесь сидящих не просто рядовой гражданин. Флорентин Антинори – глава Империал Экклессиас – церкви, имеющей свои военные силы; Данте Валерон – магистр ордена «Ангельской Стражем» – суверенной организации, которая любую разведку или войска Рейха превзойдёт в подготовке, мастерстве и технике; Сантьяго Морс – Генеральный инспектор Государственной Инспекции Расследования Преступлений; и Яго Валерон, поставленный над специальным разведывательно-гвардейским подразделением. Все они немало прошли, выстояли в десятках войнах и готовы встретиться с последним врагом благоденствия Империи Рейх.

– Кстати, что у нас по внешнеполитической обстановке? – спросил Морс. – Вы можете что-нибудь рассказать? Правление Рафаэля повлияло на что-нибудь?

– Ещё как, – стал отвечать Данте. – На границе с Директорией Коммун было недавно снято большинство войск, а вот с обратной стороны коммунисты стали наращивать военные силы. Может быть, готовятся оккупировать новые территории. По моим данным, Либеральная Капиталистическая Республика не собирается просто так прощать обман Рафаэля.

– О каком обмане речь?

– Он в своё время для нужд «революции» попросил у либералов немного боеприпасов. Но вот когда пришёл к власти, не захотел ничего им платить. Концентрация армии на границе с Рейхом в области у старой Франции ясно говорит, что они собираются возместить убытки.

– То есть несколько дней власти Архиканцлера для нас уже могут обернуться потерей территорий и войной, – голос Морса отразил иронию. – Что ж, хорошее начало для правителя.

– Теперь ты понимаешь, почему его нужно как можно скорее отстранять от управления страной? – заговорил Яго. – Если этот идиот ещё чуть дольше посидит на троне, то нас ждёт тотальный капец.

– Помимо этого мы можем растерять всех наших союзников, – продолжает Данте, бесстрастно смотря на Морса, отчего инспектору становится не по себе. – Император всероссийский и Султан Турецкого Султаната, вместе со шляхтой и королём Великой Речи Посполитой отказываются сотрудничать с тем, кто потребовал от них доказательство верности ему.

– Что? Нет, ладно тут устраивать безумие, так он решил дерзить монархам трёх стран?

– Это было позавчера на переговорах по совместной обороне от Директории Коммун и Либеральной Капиталистической Республики. Он пытался принудить их к проведению церемонии, где они бы выразили почтенно ему заверение в вечной верности Рейху, – Данте снова посмотрел на часы и в тот момент, когда большая стрелка соединилась с маленькой на числе «двенадцать», он опустил руку во внутренний карман камзола и вынул оттуда квадратную бедую таблетку; спустя секунду она скрылась за губами.

– Данте, ты сам в порядке? – обеспокоился Морс. – А то нам помимо Рафаэля ещё придётся работать и с тобой. Знаешь, как не хотелось бы.

– Понимаю. Моему здоровью ничего не угрожает, – заверил без единой эмоции Данте. – Продолжим обсуждение планов, – магистр перевёл взгляд на Морса. – Наша беда в том, что большинство людей хоть и не оценивает Архиканцлера положительно, но идеология сделала из них фанатично преданных шестерней единого механизма.

– Ой, а попроще.

– Они ни при любом раскладе к нам не перейдут. Имперор Магистратос, Трибунал Рейха и прочие – все люди, там заседающие по рукам и ногам повязаны слежкой и верностью.