Степан Кирнос - Восхождение к власти - город «бога»

– Хорошо приготовились. Видимо все ресурсы южного Прованса кинули на оборону порта.

– Подожди, а не про эти ли нам ПВО говорили? Если их устранить, можно будет и артиллерию на холмах убрать!

– Нет! Посмотри дальше и увидишь, что у них есть вторая линия в парке Мон Борон, идущая в разные стороны к форту дю мон Альбан и в другую, считай по самый край холма.

– Откуда ты знаешь столько о Ницце?

– Изучал её историю и план города перед вылетом на операцию. Но не об этом сейчас… нам нужно подавить противокорабельную батарею, чтобы линкоры и фрегаты подошли поближе и сравняли с землёй ПВО врага, а затем всё дело шлифанут штурмовики и бомбардировщики.

– Коммандер! Коммандер! – раздалось воззвание позади.

– Да, Сантан, – отвечает парень, разверчиваясь назад, и видит необычную картину – боец Ордена ведёт под руку, с пистолетом у головы какого-то оборванца, с серо-зелёными лохмотьями вместо одежды.

– Кастелян, к чему это?!

– Этот человек говорил, что знает о расположении сил Прованской Республики, – Сантан подталкивает парня, грозно приговаривая. – Pas de bêtises (Без глупостей).

– Не нужно, – внезапно заговорил чернявый худосочный горожанин. – Я говорю, по-вашему.

Данте тяжело смотреть на этого человека – худущий, оборванный, грязный, обросший и дурно пахнущий, ибо жуткий смрад от его тела отгоняет запахи гари и жжёного мяса.

– И кто же ты? Где живёшь?

– Я? – растерялся мужчина. – Я рыбак, живу во «Вратах Неба», там огромный рыболовецкий порт

– Врата Неба?

Яго чуть наклонился и полушёпотом пояснил:

– Они так называют место, ранее бывшим аэропортом Ниццы – Кот д’Зур, – и после снизошёл до недовольства. – Брат, у нас нет на это времени.

– А почему пришёл в Вьей Виль?

– К сестре, – слабым, дрожащим голосом отвечает нищий. – Вам-то есть разница?

– Согласен, так что ты там хотел сказать насчёт войск противника? Только быстрее!

– Я услышал, что из районов Сен Рош и Рикье сюда перебрасывают солдафонщину, говорят, для того, чтобы зайти с фланга наступлению и укрепить оборону в Вильке.

– Вильфранше?

– Ну да. Так же я участвовал в одной работке. Мы под храмом… Натр дю Дом… тьфу, – негодует мужчина. – Короче у порта есть церковь, под ней мы копали линию проходов, сплетённой с отходниками под городом.

– И?

– Используя её, вы можете подобраться к «небощиту»… э-э-э, то есть к тому, что хранит наше небо.

Данте призадумался. «Стоит ли верить этому?» – спросил он у себя, понимая, что неверный тактический ход может стоить ему отряда, да и если останутся здесь, а враг подойдёт, то их отбросят назад. «Кажется, мы в дерьме», – злится в мыслях парень. Ему дали командовать взводом, отправили на важнейшую операцию, а он не смог пробиться дальше порта. Лёгкая боль и колкость в сердце заставили командира потупиться от скорби нахлынувшей волной грядущей неудачи. «Соберись, Данте!» – подбадривает себя коммандер. – «Ещё не всё потеряно!».

– Так рыбак, отправляйся отсюда подальше, – оттолкнул нищего Данте и заговорил в рацию у воротника. – Яго, Курц и Фирс, готовьте дымовые шашки, Кастеляны отделений, пусть ваши бойцы цепью пойдут тройками по улицам Монфора и Фореста, а отделение «Молот» нас прикроет.

– Господин коммандер, ты действительно собирался?!

– А у нас есть выбор?! – оборвал криком Данте брата. – Мы прорвёмся через подземелья к ПВО, ликвидируем его и вызовем авиацию.

– Господин, – разнеслось по рации, – докладывают, что вассальный полк смог захватить аэропорт и продвинулся вплоть до бульвара Рене Касэн и у корабельной артиллерии новый приоритет – Кокад и Фаброн.

Тут же парень инстинктивно нагнулся, когда услышал вой, грохот и рёв, несущийся с небес – практически раздвоенный самолёт подобно комете рухнул наземь, залив огнём, обломками и плавленым металлом край порта.

«В той стороне была церковь» – печально говорит про себя парень и с яростью передаёт распоряжение в эфир:

– Взвод! В атаку, за Рейх и Канцлера! Покараем врага!

Белый непроницаемый дым в мановении ока застлал огромные пространства, дав отряду проникнуть через плотный огонь, который резко спал, а воители отделения «Молот» приковали всё внимание к себе. Руины и овраги, колдобины и груды мусора заваливают улицы Ниццы, превращаясь в гадкую преграду и помеху для воинов, но витязи Рейха дальше проходят, минуя узкую улицу, продавленную чредой домов.

– Словно невидимки, – кто-то провёл сравнение в эфире.