– Думаешь, пострелять могут?
– Да запросто! А то и просто сожгут. Ворота заперты, много нам тут надо? Бензином польют, и все.
– Да ладно тебе. Не слыхал я про такие зверства.
– И я не слыхал. Да и впредь слышать не хочу. А все же – кто их знает.
– Лады, пойдем, погуторим.
Шагая через лежащих на полу людей, я думал. 41-й год, начало войны. Ну, и что мы могем? Стукнуться к начальнику конвоя, мол, так и так, знаю я нечто крайне важное и серьезное. Для победы нужное, так что ведите меня к самому высокому начальству. И что же он мне скажет? Да ничего хорошего. Ну откуда у закоренелого зэка может быть какая-то важная информация? Никаких вещей из будущего у меня нет, доказательств моего вневременного происхождения – тоже. Историю войны помню в общих чертах, конкретных дат не знаю. Где и что произойдет, могу только в общих чертах рассказать. Мало… Чертеж «калаша» нарисовать – за милую душу, только надо, чтоб чертеж этот в ГРАУ попал, а как? Научить солдат чему-то новому? Да запросто, только вот, опять же, надо к этим солдатам еще попасть как-то. В штрафники пойти? Так рано еще, да и не возьмут. С таким-то букетом статей?
В дальнем углу пакгауза на полу тлеет неяркий костерок. Чуть в стороне ото всех, поближе к костру сидело человек пять.
– Поздорову, бродяги! – присел я у костра. Краем глаза я отметил, что Крест к костру не подошел, сел в стороне. Народ потеснился, давая мне место. Кто-то протянул горячую кружку. Чисто машинально я глотнул. И глаза мои полезли на лоб. В молодые годы я, случалось, чифирь пробовал. Но такой! Однако же бросать кружку нельзя, не поймут. Зажав ее в руках, я, переведя дух, глотнул еще разок, уже осторожнее. Передал кружку кому-то невидимому в темноте. Так, похоже, все правильно. Никто не дергается пока. Молчите? Ну, и я помолчу. Это ж вы меня звали, вот и начинайте.
– Что скажешь, дядя Саша? – Худой, как щепка, человек, справа от меня, протянул к огню ладони.
– О чем?
– Что делать дальше будем, не надумал?
Интересно, и что же такое я должен был надумать? По всему судя, разговор не первый. А может быть, я ошибаюсь?
– Ноги делать надо, – вспомнил я Креста и его подозрения. – И скорее, а то всем хана.
Народ у костра слегка ожил, похоже, я сказал то, о чем они все думали. Или догадывались.
– А как? Не прикинул еще?
А на самом деле – как? Ну, стену мы не сломаем, это и ежу ясно. Потолок… высоко, не достать. Ворота. Двое ворот. В одни мы входили, там охрана. Вторые – не знаю.
– Что там? – кивнул я в их сторону.
– Голяк, – ответили сзади. – В щели видно – пулемет и трое часовых.
– Глухо. Завтра что будет, пойдем куда? Или тут держать будут?
– Не знаем. Слух был – в тюрьму переведут.
– С чего бы это? То гнали, гнали (тут уж я рисковал. Кто знает, сколько на самом деле длился этап, может, только сегодня утром и начался), то вдруг вдругорядь в тюрьму. Она, чай, не резиновая будет.
– Щербатый у ворот слушал, говорит, часовые гуторили.
– Немец далеко отсюда?
– Когда от вагонов шли, вроде пушки слышно было.
– Значит, рядом. Значит, тюрьма мимо кассы.
– И что же теперь?
Хороший вопрос. Я и сам бы не прочь это знать. Подумаем. Эшелон под нас не дадут, невелики птицы. Окопы копать – это вряд ли, не было такой практики, тогда отчего бы ей сейчас появиться? Пешком погонят? Может быть, хотя скорость у нас… Неужто и впрямь – кончат? И что? Бежать с зэками? К немцам? Ну, это еще бабушка надвое сказала. Мне бы только из-за колючки уйти, а там…
– Значит, так. С едой у нас что?
– Плохо у нас с едой.
– Насколько плохо?
– Совсем.
– Оружие?
– Ножи, штук пять.
– Негусто.
– Что есть.
– Тогда так. В город поведут – идем. Тихо идем и смотрим. Город знает кто?
– Да. Есть отсюда человек, судили тут.
– Смотрим, куда поведут. Если к вокзалу, идем не бузим. Если к тюрьме – тоже. А если за город… тут уж деваться некуда. Как крикну – все рывком в стороны.
Еще минут десять-пятнадцать мы посидели у костра, прикидывая все возможные варианты развития обстановки. Их и так было немного, а уж после того, как я высказался, стало еще меньше. На прежнее место я уже не вернулся, для меня постелили на досках какие-то тряпки, и я уснул.
Всю ночь мне снилась какая-то хрень. Я опять прыгал из окна, лаялся с узбеками и любезничал с официантками, которые угощали меня чифирем. Заснул крепко я уже под утро.
Разбудил меня гомон голосов. Ворота были открыты, и конвой выводил из них группу заключенных. Я поискал глазами хоть одну знакомую рожу, но таковых поблизости не оказалось. Отросшая щетина недвусмысленно намекала на утренний туалет. Ну да, а еще бы баньку. Да и кофе в придачу не помешал бы…
Читать дальше