Владимир Царицын - Операция «Змий»

– Номер первый, – объявил Зинка. – Савенков Никита Перунович. Последние три года проживает в США. Небезызвестный вам всем олигарх. Нефть, алмазы, вторсырьё. Состояние, выведенное из России через оффшоры, наши эксперты оценивают в сто четырнадцать миллиардов американских долларов. С подробным описанием его бытия «здесь» и «там» ознакомитесь позже, если заинтересуетесь… Номер второй. – На экране появилось незнакомое лицо; мужчина вальяжного вида с проседью в безупречной причёске носил очки с дымчатыми стёклами и бородку эспаньолку. – Зильберштейн Игорь Шлемович. Проживает в Израиле, но часть года, обычно зимой, в швейцарских Альпах, вблизи Давоса. Тоже небедный господин – бывший чиновник из системы Росвооружения. Состояние, по сравнению с состоянием Савенкова, немного скромнее, всего-навсего около двадцати трех миллиардов евро. И, наконец, номер третий – Марьянов Николай Николаевич. – На экране появилась одутловатая физиономия с хитрыми прищуренными глазами, принадлежащая одному из бывших премьеров. – Этот… господин в представлении также не нуждается. Размер состояния точно неизвестен, но кое-кто из финансовых аналитиков полагает, что цифра колеблется от ста до ста десяти миллиардов евро. Проживает, в основном, в туманном Альбионе. Вся троица – государственные преступники по законам России. Требование на их выдачу и депортацию неоднократно заявлялось нашим правительством, но, как понимаете, безрезультатно. Все эти лица являются гражданами Джамалтара, а с этим государством, после второго басмангалеевского путча, у нас нет дипломатических отношений.

Нависло тягостное молчание. Все, находящиеся в комнате, очень хорошо представляли себе, что такое Джамалтар.

Дантист поскрёб щетинистую щеку и почему-то подумал, что бороду придётся сбрить. А Скиф вспомнил изъеденное оспинами и исполосованное морщинами и шрамами бусое, как выгоревший на солнце кирзовый сапог, лицо Басмангалея, и во рту у него сразу появилось много слюны. Захотелось сплюнуть. Он уже хотел было встать и прогуляться до санузла, но тут Зинка нарушил молчание.

– Басмангалей оказался незаурядным политиком и хорошим коммерсантом, – сказал он. – Неплохая сделка, я считаю. Предоставил гражданство трём преступникам, тем самым организовав им неприкосновенность, а они, в качестве расчёта за услугу, создают ему на свои средства спецвойска из клонированных боевиков. В случае успеха, он – обладатель первой в мире армии нового типа. И эта армия, я думаю, долго бездействовать не будет. В случае неудачи Басмангалей ничего не теряет.

– А что по этому поводу думает самое демократическое государство, да и вообще, мировая общественность? – мягко спросил Дантист.

– Они не в курсе, – усмехнулся Зинка. – Вернее, делают вид, что ничего не знают. Проблемы вроде как не существует. Все попытки наших дипломатов поднять эту тему разбиваются о стену тупого молчания и абсолютного нежелания вступать в диалог. Президенты тоже друг с другом никак договориться не могут… Короче, нужен скандал, чтобы что-нибудь стронусь с мёртвой точки. А потому наша цель – собрать факты, чтобы этот скандал учинить… Итак: работаем по их базе в юго-восточной Азии; связь «Басмангалей – Штольц – наша троица» отрабатывают в Джамалтаре, в Штатах и в Европе другие группы…

– Штольц? – переспросил Скиф. – А это что ещё за птица?

– Прошу прощения, забежал вперёд… – Зинка поменял диск в компьютере. Теперь на экране появилось незнакомое лицо – бледное, едва ли не зеленоватое, болезненно худощавое. Ввалившиеся щёки с двумя глубокими вертикальными морщинами, начинающимися от сухих крыльев тонкого хищного носа. Высокий лоб. Жидковатые, наполовину седые волосы зачесаны назад. Тонкая, как бритвенный порез, линия рта – губ практически не заметно, такие они бескровные и тонкие. Хрящеватые остроконечные уши плотно прижаты к черепу. Тёмные глаза – на фотографии не разобрать, какого цвета – внимательно, но несколько раздражённо смотрят прямо в объектив камеры. Человек сидит за рулём автомобиля. Кисти рук с длинными пальцами (их длине мог бы позавидовать даже Дантист) покоятся на руле, но создаётся впечатление, что в любую секунду они могут сорваться с руля и улететь в окно, словно птицы.

«Явно в пробке торчит, бедолага, – подумал Дантист, и, как недоучившийся студент-медик, предположил общо: – Болеет, наверное, серьёзно»

– Ну и рожа! – поделился впечатлениями Скиф. – Аж зелёный весь. Прямо змёй подколодный, да и только.