Денис Игумнов - Розовый Пушистик. Сборник рассказов

– Мне очень жаль, господа, но вам придется подождать до утра. Двери на ночь закрываются и отсюда никто не выходит и сюда к нам никто не заходит.

– Ты что, спятил? А ну-ка, милейший, отворяй быстрее. А то мы вмиг разнесём твою халупу по камешку. Нас тут двадцать человек… отворяй мошенник!

– Посмотрим, господа купцы, как это у вас получиться. Не такая уж моя гостиница и халупа, – обиженно сказал трактирщик. – Да и потом, я у себя дома и принимаю у себя кого мне вздумается. А если вы будете дальше шуметь и будить моих досточтимых клиентов, мои слуги по праву смогут применить оружие.

– Ах ты каплун потрошенный! – раздались удары в дверь, но она была сделана на совесть, как, впрочем, и сам дом, который больше походил на маленькую цитадель.

– Ну-ну потише. Здесь уже ничего не поделаешь, придется вам эту ночь, господа, провести под открытым небом. А завтра – милости прошу. Моё радушие и щедрость будут служить извинением за мои ночные страхи, – примирительно проговорил трактирщик, вспомнив про деньги, которые купцы могли оставить в его заведении.

Стукнув в дверь ещё пару раз и поняв, насколько она крепка, купцы, не будучи войнами, решили, скрипя сердцем, пойти на предложение Ла Фильера. А что им оставалось делать? Ехать дальше они всё равно не могли: они нуждались в отдыхе, а утром они хотели нормально и сытно позавтракать. Старший среди них, прежде чем отойти от дома, произнёс:

– Смотри же, если твоё завтрашнее радушие окажется нам не по вкусу. Тогда тебе продеться ответить за теперешнее своё свинское поведение. Только обильная вкусная пища и вина самых изысканных сортов смогут спасти тебя от нашего гнева.

– Да благословит бог ваш сон, господа. До утра. Клянусь, вы останетесь довольны нашим обслуживанием. Ещё никто не жаловался

С этим и разошлись. Купцы направились к ближайшим деревьям, растущим на опушке хвойного леса, а трактирщик пошёл к жене на второй этаж.

Утром, напоённым свежестью и запахами жизни, озарённым красным восходом, под небом пронзённым стрелой золотого солнца, Ла Фильер открыл двери для ночных гостей. Напольные часы в обеденном зале показывали шесть тридцать. Всё ещё недовольных вчерашним приёмом купцов встретил восхитительный запах готовящегося завтрака. У плиты орудовал длинной деревянной ложкой сам трактирщик, помогала ему жена. А семнадцатилетняя дочка Ла Фильера, вместе с нанятой ей в помощь служанкой, сегодня исполняла роль официантки. На завтрак сегодня приготовили блины со сметаной и цветочным мёдом, яичницу из тридцати яиц на копчёном сале, нарезали пластами холодную телятина, поджарили домашние сосиски, выложили на блюдо головки свежего козьего сыра и масла, принесли в больших глиняных чайниках душистый чай на травах. Особый вкус всему этому разнообразию придавало то, что готовилась пища на огне, разожжённом на дровах фруктовых деревьев. И, конечно, для гостей из погреба уже принесли многочисленные бутылки вин и настоек.

В гостинице помимо приехавших ночью купцов присутствовало ещё несколько постояльцев – три пограничных стражника, возвращавшихся с заставы, и пара бродячих монахов, которые зачем-то забрались так далеко на север. По обе стороны обеденного зала торчали молодыми дубами вышибалы Биба и Боба. Они спали по три часа в сутки и умудрялись чувствовать себя на отлично. При необходимости краснощёкие парубки могли легко обходиться без сна и по трое суток кряду. Давала о себе знать их сельская закваска: в их семье все мужчины обладали необычайно крепким здоровьем и раньше девяносто лет никто из них не сходил в могилу.

Вышибалы зорко следили за происходящим в столовой. Особенно они старались приглядывать за купцами. Те находились в том лихорадочном состоянии, которое так характерно для многих отправляющихся в путешествие через Проклятые Земли путников. Им предстояло пережить ужас и поэтому их тела, наполненные адреналином, искали выхода в оглушающих психику снадобьях. Купцы спали плохо и, мучаясь страхом, почти все приняли какие-то будоражащие, придающие смелости и сил травки. Сигналы о состоянии их опьянения подавали их расширенные зрачки и лихорадочные движения. Сейчас купцы были опасны, как для себя, так и для окружающих.

Купцы совершили типичную ошибку: им бы следовало потерпеть и принять эти травы на границе, чтобы период их действия пришёлся на самый опасный участок пути, а так стимулирующее действие пройдёт, когда их караван только вступит во владение тьмы. Но не в привычках трактирщика поучать взрослых мужчин, что и как им делать, особенно находящихся в таком агрессивном состоянии. Если честно, выглянув несколько раз из кухни и сразу сообразив в чём дело, трактирщик даже пожалел, что этих купцов вообще сюда принесло. Теперь начав, по-другому не скажешь, жрать вино, они быстро катились к границе дебоша. Поэтому Ла Фильер подал знак своим вышибалам быть начеку. Сами купцы его волновали мало, а вот их количество и возможный ущерб имуществу – это да. Прежде чем их успокоят железные кулаки Биба и Боба, может пострадать его мебель и утварь. Дополнительные расходы ему совсем ни к чему. Численное превосходство торговцев внушало ему некоторые опасения. Солдаты, ночевавшие у него, выпив на дорогу по стакану креплёного вина, ушли первыми, а их помощь сегодня могла бы пригодиться. Ла Фильер нервничал.