Адриан Чайковски - Псы войны

– Эти импланты обеспечивают меня работой. Как только что-то случается около экватора, посылают меня. Больше никто ехать не хочет.

Она по-прежнему смотрела на Хартнела, ждала, когда он перейдет к сути – к киберорганизмам, и потому он выпалил:

– Сделали их, конечно, в той кашмирской лабе.

Он снова глотнул и с надеждой помахал перед ней бутылкой.

– Можешь сказать «в той кошмарной лабе», Харт. У меня кровь из ушей не хлынет.

Он моргнул. «Давай на «ты», зови меня Харт», – сказал он, но каждый раз, когда она так его звала, чувствовал себя не в своей тарелке.

– Ты… э-э-э… когда-нибудь смотрела видеозаписи о том, что там творилось?

– Я достаточно насмотрелась.

Машины взламывали другие машины, которые взламывали машины, пока код не оказался настолько поврежден, что никто уже не контролировал происходящее. И вдруг армия роботов оказалась никому не нужной. Похоже, человечество вполне обходилось войной по старинке, с плотью и кровью. Но несколько дальновидных подразделений, производящих оружие, вовремя спохватились. И уже работали над другими вариантами.

С тех пор шифрование прошло долгий путь, многие специалисты по киберорганизмам твердили, что пора дать роботам новый толчок. Хартнел отслеживал несколько программ по замене солдат, имеющих целью получить надежных и превосходных роботов-пехотинцев. Но события в Кашмире до сих пор были свежи в памяти. Гуманитарная катастрофа. Часть региона пришлось закрыть, потому что некоторые машины до сих пор функционируют, запитываются от солнца и убивают все, что движется.

Это привело к созданию пехоты из биоформов, а дальше – к эпохе псов. И вот Хартнел приехал сюда, а потом в Хопельчен прилетела Эллен Асанто, поскольку кому-то наверху стало любопытно, но недостаточно любопытно, чтобы приехать лично.

Воздух в бронированной машине нагрелся, как в печке, и вонял потом, металлом и перегаром от виски Хартнела. Когда они в сотый раз замедлили движение до черепашьего темпа, он выругался и стукнул по потолку, как будто пытался поторопить кучера. Секунду спустя в его импланте пикнуло сообщение: «Прибыли». Судя по лицу Асанто, она уже догадалась.

– Мюррей здесь? – спросила она, потому что если он не появится, она проделала долгий путь зря.

– Мюррей?

Хартнел постоянно называл его «Мурена», вспоминая о скользком угре, и в первый раз это было забавно, но теперь на ум приходили острые зубы и привычка нападать из засады – в полном соответствии с повадками Мюррея.

– Черт, да откуда мне знать? Он ходит, куда пожелает. Попробуй заставить его соблюдать договоренности о встрече.

Конечно, ее интересовал Мюррей, а не бедолага Харт. Когда разным корпорациям, имеющим интересы в Кампече, требовалась защита активов, они обращались к частной охранной компании «Редмарк». А когда «Редмарк» предстояло воевать в сложных условиях, она вызывала Джонаса Мюррея. И хотя главным умением Мюррея было вести себя как говнюк – так считал Хартнел, – он также руководил боевыми операциями, управляя биоформами.

Сверху раздался стук, и Хартнел повозился с люком, прежде чем тот открылся. Они с Асанто выбрались на густой от влаги воздух, пахнущий людьми, прелой листвой и животными.

Там было человек сорок – солдаты в серой форме «Редмарк», одно подразделение частной охранной компании. Остальные, в основном отряды биоформов, рассеялись по штату, выполняя задания. Это была личная оперативная группа Мюррея, его отряд зачистки. Они «разбирались» с проблемами.

Они обезопасили периметр – Хартнел увидел пулеметы на вышках и плотную сеть сенсоров. Внутри не было строений, только разграниченное москитными сетками пространство, никакого уединения. Асанто спустилась, и Хартнел понял – все пытаются решить, ждать ли от нее проблем. Принимая собственное решение по этому поводу, он споткнулся и плюхнулся в грязь, прижимая к себе бутылку. Вероятно, это не особо ухудшило чье-либо мнение о нем.

А потом появился Мюррей, окликнул их из-под сетки, и все солдаты сразу же нашли чем заняться.

– Надо полагать, вы Асанто?

Джонас Мюррей, псарь экспериментальной военной программы «Редмарк» и босс Хартнела, а также источник его ночных кошмаров, которые он пытался приглушить выпивкой. Конечно, многим начальники доставляют головную боль, но с Муреной из Кампече никто не сравнится.

Мурена из Кампече. Хартнел представлял начальника киношным злодеем. Воображал, что однажды появится какой-нибудь вооруженный до зубов искатель приключений и сбросит босса в жерло вулкана.