Исаак Вайнберг - Отморозок Чан 2 - Гелион

Короче, решил ночевать в доме, потому что звёздное небо – это для пидоров.

Сказать легче чем сделать: пространство вокруг домов заросло двухметровой крапивой, и пришлось минут десять хуярить её палкой и приминать к земле, чтобы добраться до входа в единственный в деревне не обрушившийся полностью или частично дом. Кстати, по пути я ещё и споткнулся о валяющийся на земле забор и, упав мордой вперёд, обжёг-таки её, морду, о крапиву. Теперь ебло сильно чесалось, и было обидно, потому что я столько сил потратил на то, чтобы такого не произошло.

Добравшись до двери, я подумал вот о чём: едва ли в доме есть отопление, так что нужно позаботиться об этом самому. Пришлось пиздовать к лесу, собирать опавшие сухие ветки, а потом выламывать доски из порушенных сараев. Собрав достаточно древесины, я вернулся к дому и заполз внутрь. Тут было пусто и, кажется, даже холоднее, чем на улице. Стены, обитые фанерой и обклеенные поверх обоями. Обои от старости и сырости превратились в жёлтые лохмотья. По середине комнаты каменная печь, пол засыпан землёй или ушёл под землю – хуй его знает, но ставлю на второе, потому что потолок с торчащими в месте, предназначенном для люстры, проводами почти касался моей макушки, а я ведь китаец, то есть точно нихуя не высокий.

Сложив дрова на полу и нарвав кусков сухой бумаги с обоев для растопки, я вспомнил, что мне нечем разжигать костёр. Нет ёбаных спичек или зажигалки.

Ну что ж, я тратил и больше времени на никому не нужную хуйню… Почему-то подумалось о капитане и о нашем совместном походе хуй знает куда, чтобы закопать кости его кореша.

Сел в уголке, где мне, казалось, будет потеплее.

Показалось. Потеплее тут нихуя не было. Достал банку тушняка, вспомнил о медведях, о том, как Лёху трахнули за примерно такую же банку. Поёжился. Достал сыр и яйца, открыл ножом тушёнку, принялся задумчиво точить.

Чё там я себе написал, кроме признания в пидорстве?

Обтёр руки о штаны, развернул карту.

А, вот оно, точно:

"И ПОМНИ: У ТЕБЯ НЕТ КРОВИ, У ТЕБЯ ПОД КОЖЕЙ МЕТАЛЛ: ТЫ МА".

Схуяли у меня нет крови? Какой нахуй металл? Какой нахуй "МА"?

Блядство, неужели я действительно такой еблан, когда со стороны смотришь? Вот первый раз столкнулся с собой, словно я это не я, а какой-то другой хуй, и охуеваю, насколько я был тупым, когда писал это говно. Нельзя что ли без шарад ёбаных написать? "МА", блять. Что за, нахуй, "МА"? Аббревиатура какая-то? Типа

М

огучий

А

риец? Вряд ли, блять, – я ж китаец… Или Мастер Афоризмов? Вот это уже возможно: в последнее время я явно поднаторел в науках.

Ну вон, блять: "поднаторел"… Откуда это говно из меня лезет?? Хотя стоп… МА…

Да я же просто не закончил фразу.

МА – это машина…

"У тебя нет крови, у тебя под кожей металл, ты машина".

Сука…Так вот в чём дело… Я переключаю зрение с глючного на не глючное, у меня в башке словно супер-компьютер, который знает все задротские словечки, я двигаюсь с невероятной скоростью… Я машина…

Видимо, поэтому я и потерял память…

Настоящий Чан погиб. Ему пробил башку счетовод, но кто-то, возможно, капитан, с помощью каких-то распиздатых технологий, спрятанных в белых стенах, перенёс моё сознание в машину. Возможно, мой разум отторгал тело машины, и тогда для меня создали человекоподобное тело, обтянув синтетической кожей.

Теперь мне всё понятно. Я робот.

Но как я оказался тут? Почему со мной нет капитана? Почему я написал записку сам себе? Видимо, что-то в моём синтетическом сознании пошло по пизде, и я знал, что так будет. Я знал это заранее.

Готов поспорить, что в лесу меня ждёт какое-то устройство, которое позволит мне починить свои чипы, или что-там за хуйня у меня в синтетической башке, и всё вспомнить.

Теперь я всё знаю…

– Крыса, блять, ёбаная! Пиздабол обоссаный! Падла, гандон, хуеплётная мразь! Что б ты, сука, сдох!

Я орал уже минут десять, пытаясь остановить кровотечение собственной майкой. Несмотря на все мои старания, кровь хуярила и хуярила. Утро, короче, заебись, началось.

Как всё было. Всю ночь я замерзал, как забытый в ванне с пеной пидорас. Вжимался в угол, крепко прижимая к себе обрез, с выпученными глазами, боясь даже, блять, моргнуть, вздрагивая при каждом новом треске веток, в ужасе представляя, как к дому подкрадываются, раздрачивая шерстяные елдаки, медведи-насильники. И когда я говорю "вздрагивая при каждом новом треске веток", я имею в виду реально, блять, при каждом, а тут, пиздец как дохуя трещащих веток – вокруг ёбаный лес потому что, так что вздрагивания быстро превратились в нехуёвую дрожь, от вибрации которой, я постоянно отъезжал из угла комнаты в середину, словно вибрирующий телефон по столу. Кто-то заметил бы, что в постапокалипсисе нет телефонов, и откуда мне, блять, знать, как двигается ебучий вебрирующий телефон по злоебучему столу. И я ответил бы пидорасу: «Да, в постапокалипсисе нет телефонов, но есть, блять, фильмы на DVD, в которых постоянно, блять, ездят обоссанные телефоны, по обоссаным столам, от ёбаной вибрации».