Волки - Отряд Зеро

За эти доли секунды я успел оценить обстановку.

На одном из диванов две элитные, ухоженные шлюшки с полупустыми бокалами в руках. Наши цели.

В ответ на неожиданно распахнувшиеся двери и смутно заметные тени на их фоне девицы не успели даже удивленно моргнуть. Наши выстрелы прозвучали одновременно. Два негромких хлопка импульсных разрядов — и шлюшки падают друг на друга, по волосам скользят искорки, а в воздухе наверняка пахнет озоном и горелым мясом.

В центре комнаты, чуть поменьше размером, чем кабинет, стол для переговоров — с фруктами и открытыми бутылками вина; за ним, на дальней стене, дверь в жилые комнаты. С обеих сторон стола, вдоль стен, диваны и кресла, на стенах дорогие картины.

У стола Ингвар и Птица «пеленали» Самюэля Чинре, худощавого мужика лет пятидесяти, который ещё мгновение назад успел что-то пьяно и матерно проорать в трубку телефона, прежде чем Скальд его успокоил, попутно забрав и отключив средство связи.

Чёрт. Скверно.

Очень скверно.

Но работы это не отменяет.

И, пока Птица с Ингваром «пеленали» пьяного и неразборчиво возмущающегося клиента, моё внимание резко «дёрнуло» в сторону приемной, и я понял, что теперь неприятности начались по-настоящему.

Охранник и секретарша по долгу службы собирались проверить, что вызвало недовольство шефа.

И до их визита оставались считанные секунды.

Йен уловила мою тревогу, но задать вопрос не успела.

Скальд, у нас гости, — я обратился к Ингвару через напарницу на общей волне команды. — Из приёмной .

Чик, Гига, Слепой — цели и камеру убрать. Джокер, что ещё? — Ингвар успокоил клиента точным ударом в висок. В его ответе не проскользнуло даже тени иронии или удивления от моего доклада. Умеет держать себя в руках. Названная троица отозвалась короткими «понял», сам Ингвар занял позицию в проёме открытой двери, а мы с Йен по бокам, на нижнем уровне.

За это время охранник в приёмной, переговорив с секретаршей, решил своих не беспокоить и направился проверять, что случилось. Следом семенила взволнованная девушка. Я чётко слышал и почти чувствовал каждое их движение, каждую мысль. И если секретарша опасалась со стороны недовольного шефа денежного наказания, то охраннику просто лениво подрываться в конце дежурства в ответ на какое-то невнятное рычание пьяного начальства. Они оба знали, что глава фирмы «отдыхает», и, скорее всего, вызов ложный, но работа есть работа.

И никто не виноват в том, что за свою добросовестность через пару секунд они заплатят жизнью.

Идут, — доложила Йен.

Я же прикрыл глаза, на секунду отстраняясь от всего и мысленно сканируя ратушу в поисках потенциальных источников опасности. Сейчас можно: охранника и секретаршу уберут без меня. Я должен вычислить настоящую угрозу и найти того, кто решил поохотиться за бывшим капитаном Донниковым.

И через меня краем сознания, свободного от удержания телепатической связи, «смотрела» Йен.

Находясь в «полосе неприятностей», в том «тумане», куда путеводной нитью уходила Грань, даже из своего пространства я не мог видеть итогового результата действий отряда. Зато спина к спине на золотистой струне стояла Йен, чья молчаливая поддержка оказалась неожиданно приятной.

«Туман» открывал Грань лишь на несколько шагов вперёд. Но, как ни странно, этой крохи хватало для понимания, что и как сделать, чтобы пройти эту пару шагов и не сорваться.

Всё это было ново и необычно, но обдумывать и анализировать эти свои способности буду позже. Сейчас важнее реал.

Внутреннее видение быстро рисовало трёхмерный план здания, тёплыми жёлтыми огоньками отмечая всех присутствующих людей.

В жилой зоне пусто, с охраной пока тихо. На выходе у лифта двое охранников, ещё по двое патрулируют каждый этаж. Гражданских мало: уходят домой, — невозмутимо доложил я Ингвару. Что переживать: я знал, чуял, что человеческую охрану мы пройдём без труда.

Гораздо больше беспокоило то, что я пока не мог разглядеть.

Впрочем, реал требовал быть здесь и сейчас, а не предаваться пространным размышлениям: охранник замер у двери, прислушиваясь и пытаясь понять, что происходит в кабинете начальства.

Через прицел я наблюдал, как повернулась дверная ручка и как осторожно охранник шагнул в пустой, как ему казалось, кабинет.

Три негромких выстрела: два от самых дверей и третий, Слепого, из правого дальнего угла, — прозвучали одновременно. Охранник упал, и почти одновременно из приёмной донеслись звуки падения второго тела и короткий треск взорвавшейся камеры.