Константин Денисов - Вершина

– Не проще ли установить камеры и там? – спросила Вика.

– Не проще, – ответил человек, – каждый день устанавливаются миллионы новых камер, и места где это происходит, более важны с точки зрения обеспечения безопасности. Вместе с этим растут вычислительные мощности, поскольку эту информацию нужно обрабатывать. Это не вопрос желания или нежелания, это математика. Камеры ставят там, где они нужнее. До нижнего яруса тоже иногда доходит очередь, но редко и по чуть-чуть. Бывает, что и старые-то поменять ресурсов не хватает. Ну так вот, территория будет обследоваться концентрическими кругами. Интенсивность этого обследования будет постепенно падать, система будет закрывать зоны как проверенные и при достижении определённого порога расхода ресурсов дело будет автоматически закрыто. Раньше про такие дела говорили – «висяк». У нас один сотрудник недавно вычитал, нам понравилось, и это слово сейчас становится модным среди следователей.

– Но вы всё равно ведёте такие дела, хотя шансов их раскрыть, очень мало? – сказала Вика.

– Да, – кивнул человек, – какие бы объёмы данных и как бы хорошо не анализировала система, у неё в основе лежат алгоритмы. Да, фантастические! Да, неискушённому обывателю может показаться, что ИИ значительно превосходит человека. Другое дело искушённый обыватель. Он знает, как работают алгоритмы, а значит, может их обмануть. Или ввести в заблуждение. Есть такие умельцы. А есть те, кто знает, как это умение использовать. Есть рынок услуг, и есть те, кто этими услугами пользуется.

– Как пользуются? – спросила Вика, – зачем им могло понадобиться похищать Серёжу? Он обычный человек! Какой в этом смысл?

– Ну, первое что приходит на ум, – сказал следователь, – так это, что его похитили на органы.

– Чтоооо? – Вика непроизвольно поднесла руку ко рту, потому что закрыть его от удивления не получалось.

– Вы про такое не слышали? Это всё политика позитивных новостей. Но, как я и говорил, это не плохо. Меньше идей для тех, кто мог бы пойти по преступному пути, но не видит такой возможности. Когда преступления обсуждали по телевидению, это было своего рода рекламой такой деятельности. Теперь же этим занимаются сугубо профессионалы, поэтому уровень преступности ниже, чем когда бы то ни было в истории человечества.

– Значит, нам просто не повезло? – спросила Вика.

– Вряд ли, – возразил следователь, – думаю, что это не случайность. Если моя теория верна и его похитили на органы, то, скорее всего, знали, кого берут. Косвенно это подтверждает то, что к вам они не проявили никакого интереса. Но есть и другие варианты.

– Какие?

– Возможно, он узнал то, что ему знать не следует…

– Не знал он ничего такого! Он бы мне рассказал! – резко сказала Вика, и осеклась, понимая, что злиться на следователя, который, похоже, хочет ей помочь, не лучшая идея.

– Он мог и сам не знать, что что-то знает. Да, бывает и такое, – сказал следователь, увидев, как удивлённо она на него посмотрела, – мог увидеть кого-то, кого не нужно там, где не нужно. А этот кто-то не хочет, чтобы хоть кто-нибудь знал, что он там был.

– Слишком туманно, – Вика с сомнением покачала головой.

– Да, но бывает и такое. Это всего лишь версия. Бывает, что особо зарвавшиеся элитарии заводят себе рабов. Как для сексуальных игр, так и просто, для самоутверждения. Такие дела пару раз раскрывались. Но большая часть людей, не хочу вас расстраивать, но это правда, исчезают бесследно.

– И что теперь делать? – спросила Вика, – есть хоть какая-то надежда?

– Надежда есть всегда, – ответил следователь, – но лучше готовиться к худшему. Я перевожу ваше дело в бумагу, не дожидаясь пока его закроет система. Вы думаете, наверное, что в процессе нашего общения я говорил, а вы сидели, слушали и не понимали, зачем я вам столько всего рассказываю, да?

Вика кивнула.

– А на самом деле, говорили больше вы, только вот не словами, а всем своим телом, реакциями на информацию. Я мог бы вам задавать прямые вопросы: что вы там делали, имеете ли вы отношение к исчезновению и возможно гибели вашего друга…

– Яаааа? – возмущённо протянула Вика.

– Да, вы! Всегда первым под подозрение попадает тот, кто был рядом с жертвой, даже если это он сам обратился за помощью. И вы бы удивились, если бы узнали, в скольких случаях свидетель бывает замешан. Но вы не волнуйтесь. По вашим реакциям я довольно подробно составил картину произошедшего. Вы тут не при чём.

– Но я же вам ничего не говорила!