Дрю Карпишин - Mass Effect

Возможно, на сей раз тяжесть в желудке объяснялась плохим предчувствием относительно предстоящей операции. Кто бы ни напал на научную базу Сайдона, им предстояло столкнуться с пятнадцатью космическими пехотинцами Альянса. Даже принимая во внимание преимущество неожиданности, которое было у атакующих, космопехи были значительной силой. Альянсу следовало посылать на такие задания целые транспортные корабли с крупными штурмовыми отрядами на борту, а не патрульный фрегат, который мог собрать лишь маленький взвод из пяти человек.

Но поблизости не оказалось никого, кроме них, кто успел бы откликнуться на сигнал бедствия вовремя, да и в любом случае большинство кораблей Альянса были слишком большими, чтобы сесть на планету. Гастингс же был достаточно маленьким, чтобы войти в атмосферу и приземлиться на поверхности планеты, а затем взлететь снова. Любой корабль, больший по размерам, чем фрегат, был бы вынужден переправлять войска на поверхность планеты на специальных шаттлах, а на это не было времени.

По крайней мере, они были хорошо экипированы. Каждый член десантного отряда был одет в полную броню с полностью заряженными генераторами кинетического щита, а также имел шлем, бронированный на три четверти. У каждого было по 6 гранат и стандартная штурмовая винтовка Альянса Хайне-Кейдар G-912. Каждая винтовка была снабжена магазином на четыреста патронов, пули в которых были столь миниатюрны, что походили на шарики размером с песчинку. Когда достигалась максимальная скорострельность, почти микроскопические снаряды способны были причинить огромный урон.

В этом-то и была основная проблема. Независимо от того насколько совершенной была защита, она всегда была на шаг позади. Альянс не жалел никаких средств, когда дело касалось защиты своих солдат: их броня была наилучшей, а их кинетические щиты были последними военными разработками. Но даже такие средства были не в состоянии защитить человека от прямого попадания из боевого оружия с близкого расстояния.

Если они хотели остаться в живых в ходе этой оперции, то должны были надеяться не только на свою экипировку. Все обычно сводилось к двум вещам: уровню боевой подготовки и способностям командира. Теперь их жизни были в руках Андерсона, и он ощущал их тревогу. Космическую пехоту Альянса специально тренировали, чтобы они могли справляться с любым умственным или физическим напряжением, и даже преодолевать естественный инстинкт самосохранения человека. Но это было чем-то большим, нежели обычным всплеском адреналина перед грядущим боем.

Лейтенант старался не проявлять свои сомнения в открытую; в данный момент он являл собой образец абсолютной уверенности и самообладания. Но члены его команды были достаточно внимательными, чтобы сообразить, что к чему. Они, также как и он, могли сложить кусочки головоломки воедино. Как и лейтенант, они понимали, что обычные налетчики вряд ли стали бы нападать на хорошо защищенную базу Альянса.

Андерсон не придавал большого значения ободряющим речам — все они были профессионалами. Но даже для солдат Альянса, было тяжело проводить эти напряженные минуты перед заданием в полном молчании. Кроме того, не было никакого смысла, скрывать правду.

— Будьте бдительны, — сказал он, зная, что остальная часть команды ясно слышала его слова, несмотря на грохот двигателей — у них у всех были вмонтированные в шлемы радиопередатчики. — У меня такое чувство, что это не просто обычные бандиты, решившие поживиться и быстренько свалить оттуда.

— Батарианцы, сэр?

Вопрос задала старший сержант Джилл Дах. Она была на год старше Андерсон и уже служила в космической пехоте Альянса, когда он еще только проходил обучение на Арктуре по программе N7. Во время Войны Первого Контакта они оказались в одном взводе. Она была ростом под 190 см — выше большинства мужчин, с которыми служила. Она также была сильнее большинства из них, судя по ее широкими плечами, развитой мускулатуре рук и крупной, но, тем не менее, пропорциональной фигуре. Некоторые солдаты в ее взводе назвали ее Ама, сокращенно от «Амазонка»…, но при ней никто не употреблял этого прозвища. И когда начиналась битва, все они были рады, что она сражается на их стороне.

Андерсону нравилась Дах, но у нее была скверная привычка докучать людям. Она не верила в дипломатию. Если у нее было свое мнение насчет чего-либо, об этом знали все без исключения. Такое поведение во многом объясняло то, что она до сих пор была сержантом. Однако лейтенант понял, что, если она задавала такой вопрос, то и все остальные были не прочь знать правду.