Денис Деев - S-T-I-K-S. Ночь грядущая

Маринка шустро довела их до старого оврага. Глядя на то, как она грациозно скачет по его заросшему руслу с большущим рюкзаком за спиной, Фил подумал, что если Маринка еще и готовить умеет, то она может смело претендовать название самой завидной боевой подруги в Улье. Но, после того как гул беспилотников стал опасно приближаться и Маринка быстро соорудила укрытие от тепловизоров с помощью двух жердей и одеяла, Фил подумал, что ну его к черту эту готовку. Она и так идеал.

Несколько раз до них доносился звук далеких взрывов. То ли внешники обнаружили сбежавших из колонны людей, то ли снова сокращали поголовье белок и бурундуков. Но при каждом взрыве Маринка бледнела и в бессильной злобе сжимала кулаки. Но самообладание девчонка не теряла, как только гул винтокрылых разведчиков стих, она деловито собрала импровизированное укрытие и двинулась, взяв такой темп, что попросить сделать привал Филу мешала только гордость профессионала.

Лес закончился резко – вот тут деревья и ковер из листьев под ногами, а делаешь шаг и ты уже стоишь на бетонной трассе. За бетонкой сразу начинается степь с низкой и редкой травой. Фил мотнул головой, надеясь, что этот мираж исчезнет. Маринка истолковала его жест по-своему.

– Что-то начал вспоминать?

– Да… пронеслась какая-то картинка перед глазами. Но никакой конкретики. Дальше нам куда?

– Туда, – неопределенно махнула рукой Маринка на запад, – только давай передохнем немного. Я окончательно вымоталась.

– Конечно, – благородно произнес Фил, и его эго раздулось как воздушный шар от газовой горелки. Не смогла сопливая девчонка его таки перещеголять! Но дело оказалось не только в усталости, Маринка обняла руками плечи и энергично потерла их, пытаясь согреться.

– Меня начинает морозить, а это очень нехороший признак. Потом начнется тошнота, потом головокружение. А потом я потеряю сознание. Наверное, живун у тех отморозков сильно разбавлен был.

– И люди дрянь и живец у них такой же. Ты бы винтовку хорошенько проверила, такие уроды считают, что оружие само должно стрелять, только патроны подноси. А чистить и ухаживать за ним – это для задохликов.

– Это уж вряд ли. С таким отношением к оружию долго в Улье не живут, – с сомнением сказала Маринка.

– Ну так и эти бандюганы вроде как не долгожители, – философски парировал Фил. Аргумент оказался убойным. Девушка, пораженная глубиной мысли, отсоединила магазин от винтовки и начала ее разборку.

Даже через пару часов, идя вместе с Филом вдоль бетонного шоссе, девушка все никак не могла успокоиться.

– В стволе нагар такой, что нарезов не видно! – бушевала Марина.

– Ага, – меланхолично ответил Фил.

– Да эти уроды из винтореза почти гладкоствол сделали!

– Именно, – ограничился кратким высказыванием Фил.

– Надо вернуться и еще раз их убить!

– А вот это делать не надо, – Фил легко тронул девушку за плечо, – гляди, мы кажется, пришли.

Фил махнул рукой, указывая на заправочный комплекс, видневшийся в дали у обочины. Маринка вскинула винтовку и начала осматривать заправку в оптику.

– Вот черт! – вырвалось у девушки.

– Что не так?

– Сегодня все не так. Кластер перезагрузился. Раньше тут отель был, а вот теперь гляди – заправка.

– Да какая разница, отель, заправка? Выпивка и там и там присутствует. Движение есть?

– Нет, тихо там все.

– Ну и пошли, а то ты скоро в обморок свалишься, – решительно направился к заправке Фил.

Маринка подумав, пошла вслед за ним, но гораздо медленнее и держась на приличном расстоянии позади. Чем ближе Фил подходил к заправке, тем сильнее давило на мозги вроде бы обычный с виду комплекс. Минимаркет, заправочные станции, небольшая мойка на три машины, стоящий со шлангом в бензобаке рейсовый автобус и черный седан с разбитым передком – казалось бы, ну чего здесь устрашающего? Впервые после входа в Улей эмоции наконец-то догнали разум Фила. Вся картинка без людей выглядела неестественно. Дети должны были клянчить у родителей мороженое. Заправщик должен был скучать у автобуса и ждать, когда же наполнится его бездонный бак. Наконец водитель автобуса должен громко крыть по матушке владельца черного седана, который бросил свою машину поперек проезда. Однако тишина царила полная.

Фил видел и целые обезлюдевшие города. Но там стены домов были посечены осколками и пулями, а улицы усеяны воронками от взрывов бомб и снарядов. Там понятно – люди бежали от войны. Но здесь-то, почему никого нет?