Алекс Кун - Харон. На переломе эпох (СИ)

И Пан еще раз тряхнул мне руку, вздохнул и неловко полез в "Будку", прижимая одной рукой объемную папку с моим очередным "озарением". Сбросил швартовы "Будки", махнул рукой на прощанье и полез с платформы лаборатории на свой катер.

Операция "Светлана" началась, как и началось мое путешествие в сторону острова Козлиный. Как говорится — "где все началось, пусть там и закончится". Началось, правда, не там — но это уже мелочи. Именно за этим островом я и планировал пополнить тайны и загадки Финского залива еще одной страшной байкой. Моряки вообще любят страшные истории. Кстати, те, кто не хотят историями "захламлять" мозг, видимо, обладают ограниченным мозгом. В начале двадцатого века в Америке, на официальном уровне, поддержанном врачами, ходила теория, что сердце имеет строго определенное, ограниченное число ударов. Вот как все удары отстучит, так и остановится. Посему для долголетия рекомендовали меньше двигаться, чтоб сердце стучало пореже.

Потом эту теорию признали ересью. Зато ныне разрабатывают теорию про ограниченный объем мозга, и необходимость заполнения его только нужной, узкоспециализированной информацией. А история, литература и прочие байки для мозга, якобы вредны. В Америке тогда выросло поколение жирдяев с сердечными приступами, а теперь растет поколение…эээ… узколобых, то есть узкоспециализированных, ничем не интересующихся личностей, не ведающих даже истории своего рода, не говоря о городе и стране.

Впрочем, брюзжу — это долгое и однообразное путешествие на меня так тягостно действует. Сто пять километров это пятнадцать ходовых часов, с моим "прицепом". Это если погода все еще будет благоприятствовать. От Козлиного острова еще три километра до малюсеньких Смолистых островов, у берега которых и встанет лаборатория. Думаю, там еще тысячу лет никто не появится.

Вторник, двадцать второе мая, застал меня за окончательной подготовкой эксперимента. Проверялись аккумуляторные батареи, блоки автоматики, генератор, запасы. Словом, тянул время, проверяя уже многократно проверенное. Но на "большую красную кнопку" нажимать было страшновато. А вдруг чего не учел и все это разбежится по планете? Хуже, правда, уже вряд ли будет, но мандраж присутствовал.

Арестанты в контейнерах устроили дебош, старательно грохоча по стенам и внутренним решеткам. Живые требовали соблюдения каких-то конвенций, которых лично я даже не читал, а заодно прекратить их кормить собачьим кормом. А как мне тогда автоматические кормушки было делать?! Ничего, собачий корм для "крупных, активных собак" за месяц не повредит, а дальше… видно станет.

В тринадцать десять, двадцать второго, посидев в каюте катера, где были разложены пульты управления и развешаны мониторы наблюдения, нажал таки "большую красную кнопку", на деле оказавшуюся маленькой черной кнопкой на пульте радиоуправления. У соседнего Смоляного острова сердечник электромагнита стукнул по стеклу запаянной капсулы, и тягучие капли питательного раствора упали в питьевую воду. Эксперимент начался.

Открыл журнал и написал преамбулу, описывая установку и ее параметры, на которой проводится эксперимент. Потом окинул взглядом экраны, где ничего пока особо не изменилось. И чем мне тут месяц заниматься? "Готику" я прошел дважды, новых игрушек взять у Кулибиных не догадался, и что остается. Только писать "мемуары".

Посидел над чистым листом Ворлда, окинул взглядом экраны наблюдения еще раз, прибавил звук, вслушиваясь в голоса лаборатории, убрал звук в ноль и набрал первую строчку мемуаров — "В детстве у меня была мечта стать космонавтом".

В пятницу, двадцать пятого мая, журнал эксперимента начал активно пополнятся. Живые "мыши" болели все, причем с примерно одинаковой тяжестью прохождения болезни, и это при условии, что дозы зараженной воды всем достались разные. Нежить не проявляла никаких признаков заболеваний.

В воскресенье, двадцать седьмого мая, прошел кризис в первом блоке лаборатории. Все же концентрация зараженной воды сказывается, хотя гораздо меньше, чем ожидал. По результатам кризиса за боевым вирусом признана летальность пока пятьдесят процентов. Теперь у меня в первом блоке один выздоравливающий и два мертвяка, капающих слюной на живого, стучащих в решетки и не дающие выздоравливающей "мыши" терять сознание. Впору писать трактат, о способах стимулирования внутренних ресурсов организма в присутствии нежити.

В понедельник и вторник кризис прошел во втором блоке, подтвердив летальность пятьдесят процентов. Засел за анализ причин выздоровления — хотелось бы увеличить шанс на выживание следующим "мышкам" процентов до ста.