Константин Кривчиков - Кремль 2222. Спартак

– Мой, – сказал Тим. Подумав – ага, скажешь, что чужой, и фиг потом вернешь. – У тебя тоже отличное оружие. Карабин?

– Это автомат, паря. Совсем ты ничего не рубишь – карабин у Фрола. Ладно, двигай вперед.

Тим приблизился к калитке и остановился. Будто торкнуло что-то в груди. Обернувшись, он посмотрел на пустырь и уткнулся взглядом в гигантскую фигуру безголового монстра. Она торчала на пустыре, как указательный палец, направленный в рассветное небо.

– Ты чего застрял? – спросил Фрол. – Топай, давай, чудило.

– А кто это? – вырвалось у Тима неожиданно для него самого.

– Где? – не понял охранник.

– Вот этот, без головы. Это кто – мутант?

– Какой еще мутант? – Маркитант криво усмехнулся. – Эх, деревня. Сразу видно, что из леса. Да это же Спартак.

– Спартак?

– Ну да. Крутой боец в Москве до Войны жил. Говорят, мочил всех подряд. Вот ему памятник и поставили, Спартаку этому. Ну, давай, Тимоха, топай – некогда мне с тобой лясы точить.

«Спартак, значит, – подумал Тим. – Спартак…»

Неясное воспоминание шевельнулось в глубине его сознания – и тут же растворилось в беспросветной тьме.

Тим прижал Алену к груди и боком пролез в узкий проем. Фрол вошел следом и со скрежетом притворил калитку…

Они очутились во дворе. Его образовывали отвесная стена Стадиона – она вздымалась в трех десятках метров впереди – и баррикада, которую Тим только что миновал. Услышав позади скрежет закрываемой калитки, он непроизвольно обернулся и наткнулся взглядом на мрачную физиономию охранника.

– Шуруй вперед, – сказал тот и махнул рукой. – Туда. И без резких движений. Все по моей команде. Понял, чудило?

– Понял, – послушно отозвался Тим. Какие тут резкие движения? Сориентироваться бы для начала и понять, что здесь к чему… Да и зачем дергаться, если он добровольно явился к маркитантам, и цель у него сейчас лишь одна – спасти Алену?

Тим медленно двинулся в направлении, указанном Фролом, попутно изучая обстановку. Двор, относительно широкий и очень длинный, тянувшийся вдоль стены, был пустынен – в полном смысле слова: ни людей, ни строений, ни какой-либо техники вроде ржавой машины на гусеницах. Даже деревца ни одного – пустырь, короче.

Выглядело это странно, и Тим в первую секунду подумал: «На фига столько пустого места?» Но потом сообразил, что пустырь между Стадионом и баррикадой может являться частью оборонительных сооружений маркитантов, своеобразной ловушкой. Противник, прорвав первую линию укреплений, окажется на открытом пространстве, где превратится в отличную мишень. И тогда останется либо отступать, либо с ходу штурмовать основные укрепления. Да вот только кому под силу такая задача?

База маркитантов выглядела настолько внушительно, что Тим уважительно покачал головой. Надо же! Ну и здание – это ж надо было умудриться построить подобное. Только вот зачем?..

– Ты чего там бормочешь? – с подозрением в голосе спросил охранник.

– Ничего, – сказал Тимур. – Этажи считаю.

– Ты еще и считать умеешь? Ну и ну… И сколько насчитал?

– Четыре. Кажется. А для чего такое построили?

– Для того, чтобы всякие дебилы вопросы задавали. Топай дальше, нечего пялиться по сторонам.

Но Тим, разумеется, продолжал наблюдать и сопоставлять, впитывая информацию, как губка. Не то чтобы очень старался, а выходило как бы само собой. Возможно, что его мозг пытался таким способом заполнить огромные пустоты, образовавшиеся в памяти. И включил, так сказать, компенсационный механизм.

Тим ни о каком компенсационном механизме, разумеется, не слышал. Просто смотрел и запоминал. Тем более что они, повернув направо, двинулись вдоль наружной стены Стадиона. И у Тима появилась возможность рассмотреть все в деталях. Одновременно с этим процессом в его сознании всплывали некоторые непонятные слова, которым Тим сам удивлялся.

В прежние времена стена была обшита ромбовидными панелями из пластика (что такое «пластик», Тим не знал, но причудливая память подсказала именно такой термин) – кое-где они сохранились и висели, похожие на заплатки. Но большая часть панелей давно обвалилась, оголив ребра гигантской четырехъярусной конструкции из бетона и железа. Ее нижние проемы маркитанты заложили обломками кирпича и прочим строительным мусором, превратив первый ярус в неприступную крепостную стену десятиметровой высоты. А вот верхние ярусы строения зияли прямоугольными бетонными проемами, вызывая ассоциацию с огромными сотами.