Наиль Выборнов - Метро 2033. Переход

– Сам-то представляешь, что эти числа значат? Выжил каждый сотый. То есть Москва – восемьдесят тысяч. Питер – сорок. Не помню точных цифр, но насколько я слышал, по подсчетам, за тысячу лет до нашей эры еще население Земли было больше. И откатились именно туда. В ту эпоху.

– Не так! – Илья щелкнул пальцами, будто поймав какую-то мысль. – Мы попали в Безвременье. Вот, прилетят инопланетяне через сто лет, вытащат нас из переходов и скажут, что жили тут сначала какие-то гиганты, строившие высокие здания. А потом случилась катастрофа, великаны вымерли, и остались только такие вот дикари.

– Или измельчали гиганты. Только не просидим мы тут сотни лет. Даже еще двадцати не просидим. Либо раньше глотки друг другу перегрызем, либо накроются переходы. Колонны уже трескаются. Замазывай их, не замазывай – дольше, чем положено, не простоят.

– Дольше, чем дано, все равно не проживешь, ведь так?

– Особенно я. Может быть, завтра меня сожрут. Может, заражусь дрянью какой-нибудь, позаражаю весь переход и нас сожгут ради лишней сотни квадратных метров люди с тех же «Кукол». Или получу пулю от воинов ислама. Да черт подери, как угодно я могу умереть.

– И это тебя пугает?

Нельсон замялся. Кому приятно признаваться в своих страхах? Хотя отрицать их – еще глупее. Любой человек боится смерти.

– Хватит рассуждать, я думаю, – перевел он тему. – Расскажу им про поверхность, уговорил.

Нельсон посмотрел на свои наручные часы. Хорошие, водонепроницаемые и ударопрочные, даже через столько лет после конца света они продолжали служить верой и правдой. Мародеру этот хронометр подарил дед, который сам собрал его из двух пар советских часов. По крайней мере, он так рассказывал.

Нель поморщился. Поздно вышел, не так много времени до рассвета осталось. Да и ночи чересчур уж короткие летом. Зато не холодно, что, правда, тоже нельзя в плюс записать – химза не только снаружи защищает, но и тепло не выпускает изнутри, а ведь сверху еще броник, разгрузка и рюкзак. Получалось жарковато. А если ещё и побегать придётся…

Бульвар Домостроителей выглядел удручающе. Погибшие деревья, ковер из чахлой, едва живой травы, насквозь проржавевшие автомобили, и дома с мутными бельмами еще целых пластиковых окон и пустыми проемами старых деревянных рам…

Поймав себя на том, что он уже две минуты таращится на окрестности, Нель все же заставил себя собраться и двинуться вперед. Идти ему было недалеко. До рынка «Алан» минут пятнадцать отсюда, если напрямик. Нель любил ходить туда. Рынок был крытый, располагался возле «Домостроителей» и далеко от других переходов.

Близко был только один переход. И когда-то между мародёрами с «Домодедовской» и конкурентами возникало немало непоняток с дележом территории. Только вот недолго конкуренты прожили – через два года после Катастрофы прямо через гермоворота перехода на «Ипподроме» проросло какое-то растение.

Жители пытались бороться с этой напастью: жгли ее, травили бензином и кислотами. Но если уж вирусы, морозы и радиация не смогли справиться с ним, то что взять с несчастных? Было ощущение, что на самом деле все предпринятые меры только закалили этот чертов папоротник и сделали его сильнее.

В итоге народу пришлось уйти, а переход постепенно превратился в большую клумбу. Заселять переход никто не спешил, помня, что произошло с теми, кто решил остаться. Короче, дураков туда соваться не было.

Нель медленно продвигался по бульвару, стараясь держаться подальше от зданий, нависавших по обе стороны. Что скрывали их окна – черт знает. Может, и ничего. Но рисковать не хотелось.

На первый взгляд представлялось, что город абсолютно безжизненный. Но считать так было ошибкой. Казалось бы – если нет растений, то, что же едят животные? Ответ был прост: друг друга. И людей, разумеется, когда получалось выковырять вкусных двуногих из жестких скорлупок.

Экологическая пирамида Элтона рухнула к чертям, как и все остальные биологические законы. Черт его знает, шел ли еще на Земле фотосинтез или даже трава теперь перешла на автотрофный тип питания.

Растения были измененные, изуродованные, но на удивление выносливые и сильные. Больше похожие на симбиотические организмы. Как лишайники, например. Росли прямо из разбитых окон, обвивая стены панельных многоэтажек. И совершенно неясно, были ли их семена занесены ветром или это комнатные фикусы, азалии и алоэ таким образом приспособились к условиям нового мира.