Галина Романова - Серебряный Рыцарь

Фейнирель замерла, боясь вздохнуть и готовая мигом нырнуть обратно, притворяясь спящей, но все обошлось. Тогда она босиком, как была, забралась на окно. Страх высоты комком подкатил к горлу, молодая женщина зажала себе рот ладонью, чтобы не закричать от ужаса. Ее уже не раз выгонял сюда, на каменный карниз, безотчетный страх. Но тогда она действовала словно под гипнозом и, очнувшись, сама не понимала, как это произошло. Сейчас беглянка впервые была в здравом уме и твердой памяти. «Они считают меня сумасшедшей! Но я докажу…»

Камень холодил ступни, пальцы ног мигом замерзли, налетевший ветер выдул из-под накидки жалкие крохи тепла. Но не возвращаться же назад за платьем и туфельками. Это, в конце концов, страшно! Она и так умирает от ужаса, стоя на карнизе, прижавшись спиной к камню стены и медленно передвигаясь прочь от окон спальни.

Стараясь не смотреть вниз и сосредоточив взгляд на тускло поблескивающих крышах соседнего замка, молодая женщина добралась до угла. По пути ей пришлось миновать еще два окна, выходящие в ее же покои. Но они были заперты изнутри, нечего и думать их открыть, не разбивать же стекла.

Углы здания были украшены каменной резьбой, изображающей виноградные лозы. Когда Фейнирель была маленькой девочкой, она жалела погибшее растение, пока ей не объяснили, что лоза выточена из камня — настолько все было сделано красиво и четко, до малейшей жилочки на листьях и наливающихся соком ягодах.

Было страшно поставить ногу на эту резную красоту — а ну как лоза все-таки не каменная и порвется под ее весом? Падать с большой высоты намного страшнее, чем стоять на карнизе. Но отступать назад было поздно.

Об острые края листьев молодая женщина порезала руки и ноги, порвала накидку и один раз так крепко запуталась волосами, что испугалась, будто сейчас сорвется и повиснет на них. Но все обошлось. Даже удалось спрыгнуть с того места, где лоза внезапно кончилась. Хромая от боли в ушибленной ноге, беглянка посмотрела наверх, на стену и окна: «Я сделала это!»

Хотелось кричать от восторга и плясать, хлопая в ладоши. Но радоваться рано. Жалко, конечно, брата, но у нее просто нет другого выхода. Те, кого одолела болезнь, не совершают подобных поступков — на это нужна решимость и желание что-то сделать, чего нет у больных.

«Я не знаю, зачем я это делаю, но понимаю, что должна!»

С этими словами леди Фейнирель подобрала порванный край накидки и бегом, бесшумно и легко, как лунный луч, бросилась через парк прочь от дворца. Она не знала, как выбраться за пределы поместья-столицы, но была уверена, что найдет выход. А оказавшись на безопасном расстоянии, подумает, как быть дальше.

Утро во дворце лорда-Наместника началось с отчаянных женских криков.

Голосила придворная дама, ночевавшая в одной комнате с Фейнирель. Ей вторили всхлипывающие служанки. Остальные девушки переговаривались все хором, так что в двух шагах ничего понять было нельзя. К каждому вошедшему бросались сразу все, спрашивая одно и то же: «Ну что?»

— Ее украли, — подумал вслух Фейлинор, едва ему сообщили о случившемся. — Как в ту ночь, перед свадьбой!

Но лорд Тиамар был настроен более скептически.

— Миледи просто от нас прячется, — заявил он. — У моей жены явно не в порядке душевное здоровье. Она не может контролировать свои эмоции и чувства и поступает так, как считает нужным.

— Вы хотите сказать, что моя сестра не в своем уме? — промолвил лорд-Наместник.

Его спокойному голосу могли бы позавидовать скалы, но на самом деле он чувствовал страх и неуверенность. И самое печальное, что лорд Тиамар прекрасно об этом знал.

— Я такого не утверждаю, милорд, но ни для кого не секрет, что болезнь иногда проявляется странным образом. Заболевший начинает совершать странные поступки, окружающие его не понимают, он замыкается в себе — и, как следствие, болезнь!

— Вы, смотрю, прекрасно разбираетесь в ее симптомах, — не выдержал его снисходительного тона Фейлинор. — Была большая практика?

Это могло стать серьезным обвинением, ибо считалось, что болезнь передается по наследству и в одной семье может быть несколько эльфов со схожим диагнозом.

— Нет, милорд, но я знал, на ком женюсь, и постарался заранее подготовиться.

— То есть вы были уверены, что моя сестра больна, и все равно женились на ней?

— Я не утверждаю и этого. Просто от болезни не застрахован никто, и каждый эльф обязан знать о ней хоть немного полезной информации. А ваша сестра, лорд-Наместник, еще до свадьбы выказывала некоторые странности характера. Достаточно вспомнить ее якобы «похищение» перед нашей свадьбой…