Василий Сахаров: Ведун

— Иван Иваныч, давай начистоту. Ради чего решил меня навестить? Работа есть?

— Нет, — Лавров качнул головой, — скорее деловое предложение.

— А именно?

— Ты ведь знаешь, что я теперь работаю на Павелецкого?

— Да, конечно, ведь это не секрет.

— Так вот, пару лет назад мой самый главный шеф решил вложить деньги в науку, организовал несколько научных центров, и я стал начальником СБ на одном из объектов, который занимается физикой. Работа непыльная, платят отлично, и коллектив меня уважает. К учёным я не лезу, на мне только охрана. Но вчера руководитель проекта попросил меня срочно найти человека, который согласился бы поучаствовать в весьма серьёзном эксперименте. Времени мало, искать кандидата некогда, а поскольку требуется не бомж с улицы и не наркоман, а нормальный, адекватный человек с хорошими, непропитыми мозгами и приобретённым в течение жизни дефектом или неизлечимой болезнью, то выбирать особо не из кого. Вот я и заехал на старое место службы. И первый, кому решил предложить поучаствовать в этом эксперименте, ты. Вкратце такие вот дела.

— Это что же получается, — в моём голосе была лёгкая обида, — меня как подопытного кролика будут использовать? Зачем мне это нужно, Иваныч? Ты меня за дурака держишь? Да, я инвалид, и это на всю жизнь. Да, я никому не нужен. Да, всё хорошее осталось позади. Но я всё прекрасно понимаю и не хочу участвовать ни в каких экспериментах.

Как ни странно, Лавров ничуть не смутился, а спокойно выслушал меня, одним большим глотком допил чай, закинул в рот печенюшку, прожевал её и, дождавшись, пока я перестану изливать на него своё неудовольствие, продолжил:

— Ты ведь не знаешь, от чего отказываешься. Так что не торопись. Эксперимент — бомба, прорыв в науке, и ты можешь прославиться. Но это чепуха. Главное, есть реальная возможность полностью восстановить своё здоровье. Понимаешь, полностью! Отрастить руку и отремонтировать позвоночник. Одна минута — и ты снова здоров.

— Этого не может быть. Фантастика. Нелепица.

— Возможно, ты прав. Однако меня уверили, что всё именно так.

— И при чём здесь физика и здоровье? По-моему, это совершенно противоположные направления.

— Соглашайся на эксперимент, и ты всё узнаешь. Рискни. Тебе ведь один хрен, по большому счёту терять нечего.

«Действительно, нечего, — подумал я. — Мне уже ничего не светит, и моя жизнь закончится в этой самой комнате. Одна радость — Интернет и общение с людьми на разных форумах, от исторических и политических до литературных и философских. Но это всего лишь имитация жизни, а не сама жизнь. Согласиться или нет? Не знаю, поскольку предложение слишком неожиданное, а я привык сидеть в своей уютной комнатке и вырваться за её стены не стремлюсь».

— Эксперимент опасный? — спросил я Лаврова.

— Буду откровенен. Учёные говорят, что дело простое, но я им почему-то не верю. Так что за твоё здоровье, какое в тебе еще осталось, ручаться не стану.

— Что я должен сделать?

— Подробности позже, а если кратко, то нужно пройти полное медицинское обследование, раздеться, войти в какой-то механизм и через тридцать — сорок секунд выйти. Потом снова обследование, несколько дней за тобой будут наблюдать — и ты свободен.

— И всё?

— Да. Вошёл и вышел. Если эксперимент удастся, станешь здоровым и знаменитым, а нет, значит, получишь немного денег, которые сможешь потратить по собственному усмотрению, и вернёшься обратно.

— И много денег?

— Достаточно, чтобы купить новый ноутбук. — Иван Иваныч кивнул на мой потрёпанный комп.

— Ясно. Если я соглашусь, меня отсюда выпустят? Проблем не будет?

— Выпустят, конечно. Какие уж тут проблемы. Ты ведь не секретоноситель и не особо важная персона. К государственным тайнам не допущен. Справки свои составляешь на основе сетевых данных и официально являешься полноценным гражданином, который имеет паспорт и может в любой момент покинуть стены этого гостеприимного места. Только идти тебе некуда и не к кому. Поэтому ты и сидишь здесь, словно сыч, и делаешь черновую работу за бывших сослуживцев, которые тебя даже не навещают.

— А ехать далеко?

— Полчаса — и мы на месте.

— Бумаги какие-нибудь подписывать надо?

— Пока нет, а там посмотрим. — Лавров помедлил и кивнул на выход: — Итак, ты со мной или мне другого кандидата поискать?

Ответ вырвался сам собой.

— Согласен. Еду с тобой. Рискну здоровьем. Ха-ха! — невесело посмеялся я.

Мы с Иван Иванычем обговорили некоторые мелочи, ударили по рукам, и спустя двадцать пять минут, погрузившись в новенький «хаммер», я ехал в исследовательский центр господина Павелецкого. Вопросов в голове была тьма-тьмущая. Но Лавров отмалчивался или говорил, что подробности будут на месте. Настаивать бессмысленно, и я замолчал. Смотрел на пролетающий за окном заснеженный придорожный лес и думал о том, что вот ведь как странно жизнь повернулась. Три года я сидел в доме инвалидов, и меня не тянуло выбраться наружу. А сейчас как-то резко пришло понимание, что мой внутренний мир не ограничен одним личным горем. Есть мать-природа, которая живёт по своим законам. И хорошо бы, после того как эксперимент закончится, выбраться куда-нибудь на реку или, на крайний случай, в зимний сад.