Игорь Соловьев - Зона Салам (СИ)

Женщина вошла в номер и миновав Сергея положила ношу на кровать. - Конечно. Здравствуйте! - запоздало произнес Сокольских и проследовал за ней. - Постельное белье, скатерть, полотенце, - надтреснутым голосом перечислила она. Потом неодобрительно посмотрела на пепельницу из плаката, перевела взгляд на открытую форточку. - Извините, - виновато произнес Сергей и закрыл собой «улики», - просто на улицу выходить не хотелось, поздно уже. Женщина вздохнула, достала из кармана какой-то сверток, им оказался кусок белесого мыла, и положив его на краешек стола произнесла:

- Меня вы можете найти в хозяйственной комнате. Если не застанете, скажите на вахту или оставьте в дверях записочку. Если что понадобится поменять - обращайтесь. Смена белья и полотенец раз в два дня. И посмотрев на шторы, почему-то виновато добавила:

- Новых нет. Вы уж как-нибудь с этими...

После этого она удалилась, плотно закрыв за собой дверь. Сергей постоял с минуту, потом подошел к замку и ножом подкрутил хлипкие шурупы. Поразмыслив, он взял стул, поставил на задние ножки и спинкою прислонил к двери. Если кто-то войдет, стул своим падением должен будет предупредить Птицу о незваных гостях. Доев небогатый ужин, он смял и бросил в пустую банку импровизированную пепельницу, залил ее водой. Выплеснув содержимое банки в форточку, он закрыл ее, расстелил постель, потушил свет и лег спать. Покрутившись с минуту под тощим казенным одеялом, Сокольских нащупал под подушкой приятной холод «пээмовского» металла и погрузился в сон.

Сны были обрывистыми и тревожными. Сергею виделись какие-то облезлые хари, бегущие без рельсов поезда, люди, без лиц и пальцев, а потом и совсем уж какой-то бред. Над ним висело огромное пушистое облако, к которому был приставлен один конец пожарной лестницы, основанием же, она упиралась в живую кашу копошившихся мохнатых существ. Посреди лестницы висел Серега, судорожно перебирая руками о перекладины, он пытался подняться наверх. Каждый раз, когда облако было уже рядом, лестница неожиданно складывалась, твари нетерпеливо стучали крысиными хвостами и Сергей, холодея от пота, вновь рвался к спасительной высоте. Это длилось бесконечно долго, пока наконец, Птица рывком не вскочил на заветную, клубящуюся снегом шапку. Потея от усилий, он втащил за собой лестницу и попытался отдышаться. Когда же Сокольских осознал, что облако это - огромный клуб радиоактивной пыли, оно гнилостно лопнуло под ним и он, вместе с лестницей полетел в чавкающий внизу, ад.

Резко открыв глаза, Сокольских проснулся. Было уже утро, за окном пели птицы и грохотала металлическая стремянка. В свете (впервые за все это время) выглянувшего солнца, он снова осмотрел комнату. Она была такою, какой он оставил её вчера. На столе лежали сморщенные сухофрукты, на плечиках вешалки болталась высохшая с вечера одежда, да все так же подпирал дверь один из стульев. Присев на второй, Сергей похрустев суставами заставил себя сперва съесть плитку шоколада, запил ее водой и только потом закурил. Часы показывали четверть десятого. Необходимо было провести этот день с пользой, так что, несмотря на сильное желание поспать до обеда, он оделся, умыл и поскреб бритвой мятую физиономию, после чего спустился вниз на улицу. Здание пансионата представляло собою букву «П», верхней перекладиной обращенной в сторону дороги. Во внутренний двор оздоровительного комплекса, образованного правым и левыми крыльями строения, выходили лестницы по одной из которых Птица и вышел на свежий осенний воздух.

Асфальтовые дорожки, дикие груши, ветки рябины - маленький парк жил своей неторопливой жизнью. Возле трансформаторной будки, в распределительном щитке, возился человек. Распахнутая дверца с облезлыми буквами «ЩР-7» скрывала его лицо и плечи. Алюминиевая стремянка, разложенные инструменты и «твою мать, да что ж такое...» выдавали серьезность мероприятия. Сергей подошел поближе и заинтересованно окинул взором происходящее.

Молодой мужчина в спецовке 70-ых годов, с характерной надписью «БАМ» на рукаве, осторожно тыкал индикаторной отверткой в недра трансформатора. - Бог в помощь, - поприветствовал его Птица. - Не отказался бы... - Мужчина отложил отвертку и задумчиво почесал затылок.

- Всё утро колупаюсь. Не пойму: то ли от воды закоротило, то ли реле от старости накрылось...

Сокольских заглянул в щиток, осмотрел его и, взяв отвертку, кивнул на трансформатор:

- Разрешишь? - А шаришь? - вопросом на вопрос ответствовал электрик. - А то! Пятый разряд, до «штуки» допуск, - и Сергей начал деловито свинчивать заднюю крышку. - Ну, тогда валяй. А то, если честно, у меня уже руки ходуном ходят. Электрик достал из кармана сверток с семечками и принялся их неторопливо лузгать. Закрашенные толстым слоем краски болты поддавались с трудом. Открутив восемь штук, Сергей снял крышку. - Ну что там? - Похоже, предохранитель сработал да и прикипел, чистить надо, а так нормально вроде. Птица постучал отверткой по металлу, и с предохранительного реле посыпалась труха нагара. Зачистив контакты до блеска, поставил все обратно, посадил крышку на два болта, а остальные кучкой сложил сверху. - Дальше сам, - улыбнулся Сергей и вытер руки о протянутую ветошь. Электрик склонился над щитком, чем-то щелкнул, и оттуда тотчас, жизнерадостно загудело.