Олег Маркелов - Крыло ангела

— Может быть, надо позвать их, господин? — предположил Оторок, крутя по сторонам головой. — Покричать. Или сказать, что мы не несем с собой зла.

— Может быть, надо сказать что-то секретное? Какое-то тайное слово, — в свою очередь предположила Эйра, касаясь ладонью своего лука.

Алексей собрался было возразить обоим и даже повернулся в их сторону, но слова застряли у него в горле. В двух шагах от них стоял облаченный в белые ниспадающие одежды мужчина. Он просто стоял, безразлично наблюдая и дожидаясь, когда его заметят. Высокий и стройный, с гривой белых как снег волос и пронзительно-голубыми глазами. По внешности его невозможно было определить возраст — возможно, тридцать лет или пятьдесят, а еще скорее многие сотни лет.

— Я приветствую вас, — заговорил Алексей, справившись со своим изумлением. — Я хочу только поговорить…

Белый человек поднял ладонь в останавливающем жесте, и Алексей покорно замолчал. Человек жестом пригласил следовать за собой, и все молча пошли за ним.

— Простите, уважаемый, — еще раз попытался Алексей, не чувствуя в облике белого человека не только заинтересованности, но и хотя бы толики сочувствия. — Лишь пара вопросов, и мы…

Белый человек остановился, но не ответил, а вытянул в требовательном жесте руку. Там, куда указывал властно его перст, колыхалось зеркало портала.

— Он что, просто изгоняет нас? — проворчал растерянно Оторок.

— Похоже на то, — согласился Алексей и, обращаясь уже к белому человеку, спросил: — А если я откажусь уходить?

Ни один мускул не дрогнул на лице белого человека, словно это было не живое существо, а бездушный механизм. Рука повторила требовательный жест, и Алексей понял, что в этом мире не будет ни драки, ни противостояния, что бы он ни предпринял сейчас. Их выдворят отсюда каким-то бескровным способом. Выдворят без лишних эмоций и нервов. Эти создания многие века хранят покой Забытого мира, а возможно, и других миров, и решать самые различные вопросы, оставаясь вне эмоций, умеют очень хорошо. Иного выхода из сложившейся ситуации, как подчиниться настойчивому требованию белого человека, Алексей не видел. Поэтому он кивнул негостеприимному хозяину и, больше не мучаясь сомнениями, шагнул в портал.

— И это ангелы-хранители?! — возмущался Оторок. — Как же они могут помогать, спасать, предостерегать, если не способны на понимание и гонят мирных путников из своего мира только что не силой?!

— Мы для них не мирные путники, — возразила Эльви, видя, что Алексей задумчиво молчит, глядя в костер. — Они знают о каждом из нас много больше, чем мы знаем сами о себе. И счастье еще, что они просто изгнали нас, не возжелав общаться с недостойными такого общения. Подумай лучше, что было бы, если бы они воспылали к нам праведным гневом. Ты готов сражаться против отряда ангелов?

Ее вопрос повис в воздухе. Каждый задумался о том, как нелегко пришлось бы им, если бы пришлось вступить в противоборство с грозными ангелами. Хотя правильнее было бы сформулировать вопрос иначе: была бы в этом случае хоть доля шанса кому-нибудь из них уцелеть?

Пойдя на поводу у какого-то неясного предчувствия, Алексей решил остановиться на ночлег прямо возле портала, из которого они вышли, покинув белоснежный мир ангелов-хранителей. Вполне возможно, что это было даже не предчувствие, а несбыточная надежда на то, что их все же удостоят хотя бы короткого разговора. И теперь, съев приготовленный Отороком ужин, все следили за танцем огня, думая каждый о чем-то своем.

— Тебя уже совсем видно, мой возлюбленный господин, — проговорила негромко Эльви, склонив голову на его плечо. — Теперь для нас наступило самое опасное время. Ты еще не стал самим собой, но видим почти для всех.

— Почему я ничего не вижу ни в ком из вас? — задал Алексей вопрос, который интересовал его уже давно.

— Ты еще не умеешь смотреть, — улыбнулась девушка. — Давай я тебя научу. Ты помнишь, как разглядывают детские картинки, на которых за пестрой мозаикой рисунка скрывается объемное изображение?

— Примерно, — припомнил Алексей. — Мне всегда казалось глупым пялиться на эти картинки, в то время как множество действительно достойных творений доступны глазу и радуют душу.

— Это не совсем то, но принцип… — постаралась она объяснить попроще. — Просто надо запомнить, как ты это видишь, и в следующий раз будет легче увидеть, а еще после нескольких попыток ты станешь легко различать изображение.