Даниил Калинин - Игра не для всех. Крым 1942

– Тебе что-нибудь известно о Крымском фронте и операции «Охота на дроф»? – Александр задаёт вопрос, одновременно протянув мне кружку горячего, но не обжигающего кофе, сваренного в турке, сладкого, с карамелью и молоком.

Все так… основательно у него. И одновременно со вкусом. Речь идёт не только о напитке, но и о красивом деревянном доме, о разбитом во дворе садике с фруктовыми деревьями и декоративном пруде с каменным гротом, о подобранной в тёмных, но не мрачных тонах кухне, находясь в которой, ощущаешь какой-то особенный мягкий уют… И, к слову, мебель у бывшего главы отдела разработки виртуальной реальности сделана из цельного дерева. Неплохо так Саша зарабатывал в игровом холдинге, очень даже неплохо…

Приняв кружку и благодарно кивнув хозяину, я неопределённо пожал плечами.

– Я в последнее время много читал о Великой Отечественной войне, но пока все больше за 1941 год. Но в общих чертах знаю, что во время контрнаступления под Москвой наши попытались деблокировать и Севастополь, высадив в Крыму крупный десант. Поначалу советским войскам сопутствовал успех, но командование упустило возможность окончательно разгромить немцев, отрезав их от тыловых баз. Потом части РККА уперлись в хорошо подготовленную немецкую оборону. Весной бестолково пытались задавить немцев числом, не преуспели, а потом германцы сами ударили так, что Крымский фронт посыпался за считанные дни. Причём у врага было гораздо меньше людей, вроде бы втрое…

Я осекся, видя, как страдальчески, словно от зубной боли, скривился Александр. Ну а заодно, воспользовавшись возникшей паузой, я с удовольствием отхлебнул карамельного кофе. М-м-м, как же вкусно…

Между тем Саша, также глотнув кофейку, не разочаровал моих ожиданий и принялся активно меня просвещать:

– После начала десанта в Керчи и до момента занятия Феодосии первоначальный состав советского десанта был выбит едва ли не на половину, а переброска техники, боеприпасов, подкрепления осуществлялась морем, позже – по льду, под ударами вражеской авиации. Обстоятельства для развития первоначального успеха были благоприятными, а вот сил продолжить победное наступление уже действительно не хватило. Что же касается «Охоты на дроф»… Сегодня отчего-то бытует необоснованное мнение, что одиннадцатая армия Манштейна, насчитывающая всего восемьдесят тысяч человек, сумела без труда разбить Крымский фронт, который на момент германского удара состоял из двухсот пятидесяти тысяч бойцов и командиров РККА. Между тем, сохранились документы о котловом довольствии, выделяемом на одиннадцатую армию вермахта перед началом операции: двести тридцать две тысячи пятьсот сорок девять солдат и офицеров в армейских частях, двадцать четыре тысячи военнослужащих персонала люфтваффе, две тысячи флотских и девяносто пять тысяч румынских солдат, которые, кстати, держали свой участок фронта. То есть под триста пятьдесят тысяч солдат и офицеров противника, из которых три четверти сам Манштейн как-то не учёл в мемуарах…

Сделав ещё один глоток, мой собеседник продолжил:

– Видимо, восемьдесят тысяч насчитывала именно ударная группировка. Кроме того, к моменту наступления немецкое командование значительно усилило бронетанковый кулак Манштейна. Так, в его распоряжении находилась 22-я танковая дивизия, получившая взамен выбитых в предыдущих боях новые, модернизированные танки: двадцать «панцеров» Т-3 и двенадцать Т-4 с удлинёнными орудиями и усиленной бронёй. Если весь 1941-й и начало 1942 года советским танкам Т-34 и КВ не было равного противника среди германской бронетехники, то модернизированные «тройки» и «четвёрки» были крайне опасным противником для «тридцатьчетверок» и как минимум равным для КВ. Но броню «Клима Ворошилова» более чем за километр прошивали снаряды новых, поступивших в пехотные дивизии штурмовых орудий «мардер». Ну, то есть самоходок. Ими же вооружили дивизионы истребителей танков, в частности 140-й противотанковый дивизион при 22-й танковой дивизии. Делали их на шасси трофейной французской и чешской бронетехники, монтируя в рубку мощное противотанковое орудие калибра 75 миллиметров Рak 40 или переделанную в противотанковую советскую дивизионную пушку Ф-22 калибра 76 миллиметров, Рak 36. Так вот, в 28-й лёгкой пехотной дивизии вермахта на вооружении находилось шесть «мардеров» и пятнадцать «штуг». Последние на тот момент были ещё короткоствольными и не обладали значительной мощью, но зато имели удачные малые размеры, что позволяло им легко маскироваться, и были хорошо бронированы, причём с рациональным углом наклона броневых листов. Для наших лёгких Т-26 и Т-60 смертельно опасный противник, а в засадах – и для средних танков. 28-я лёгкая пехотная дивизия, опрокинув 8 мая 63-ю советскую горнострелковую, вступила в бой с контр атакующими по отдельности 39-й, а затем и 56-й танковыми бригадами 44-й армии, в полосе которой и наносился главный удар Манштейна. В бою с 56-й танковой бригадой штурмовые орудия врага выбили все семь танков КВ и ещё десять лёгких танков бригады, а в более ранней схватке с 39-й – оба ее КВ и пять Т-60. Единственная «тридцатьчетверка» из состава танковой бригады получила повреждения и не могла продолжить бой. Наиболее сильный, 126-й отдельный танковый батальон – пятьдесят лёгких танков Т-26 – бросили в контратаку на углубившуюся в советскую оборону пехоту врага. Но Т-26 давно устарели и более или менее эффективно воевали лишь в танковых засадах или в обороне, зарытые в землю, и немцы отразили контрудар – у них хватало и лёгких противотанковых пушек, и бронебойных ружей.