Владимир Шорохов - Сборщик душ

– Тебя ранили в живот, зараза уже распространилась, кровь отравлена, сейчас поднимется температура, но ты не выдержишь этого, поэтому приготовься, – Виланд подошёл к утке, та крякала, призывая утят не боятся первого полета, хотя он больше был похож на неуправляемое падение, но только так они смогут добраться до воды.

Мандаринка ещё несколько раз прокрякала, а после, ковыляя на своих оранжевых лапках, пошла в сторону берега. Тонкий писк и в сухую подстилку упал первый птенец, за ним последовал второй и третий. Они не стали задерживаться у дерева, услышав голос мамы тотчас же побежали за ней.

– Малыш, не бойся, – из дупла высунулась коричневая голова птенца, он пищал, но ответа своей мамы так и не услышал. – Давай, а то они уйдут и ты станешь кормом для кречета.

Природный инстинкт, что заложен в геном птицы на время стёр страх перед высотой, птенец оттолкнулся и, размахивая ещё недоразвитыми крыльями, полетел к земле. Через секунду он упал и, поднявшись на лапки, шустро побежал в сторону берега, где и нашёл свою мать.

– Что ты сделал в своей жизни хорошего? – спросил ангел у воина, который пытался расстегнуть на груди карман. – Что? – ещё раз спросил и сел рядом с умирающим солдатом. – Наверно помнишь как подсматривал в бане за сестрой. Ну да, любопытство, понимаю тебя, но ты забыл, как соврал родителям, когда поцарапал машину и всё свалил на Юрку. Он ведь был твоим другом. Отец пришёл к нему домой и всё рассказал, его мать отлупила, а всё почему? Потому что ты трус.

Пальцы, наконец, расстегнули пуговицы, он уже хотел что-то достать, но сознание на время покинуло его.

– Умираешь, – с сочувствием в голосе сказал ангел. – Каково это вот так умереть? Наверно в этом есть своя прелесть: ты переходишь в вечную нирвану и твоя душа успокаивается. Хотя откуда тебе это знать, ты всю жизнь ползал и называл это жизнью. Зачем пошёл в индустриальный институт, ведь знал же что не станешь бурильщиком. Ради престижа, что есть корочка, мол посмотрите какой я умный. А ты не задумывался сколько сил потратили твои родители, чтобы оплачивать твою учёбу. Ну да зачем тебе это знать, они ради тебя готовы на всё, а ты?

Солдат очнулся, тяжело покачал головой, пальцы с трудом слушались, но ему всё же удалось достать из кармана свёрнутую бумажку.

– Твоя мать заболела, но ты отмахнулся, мол все болеют и укатил с друзьями в Шарм-эль-Шейх, чтобы поселится в Albatros Sharm. Ну что, отдохнул? А твоя мать потеряла зрение, внутриглазное давление сказалось на отслоении сетчатки. Да, она видит, но только на четыре процента. Что ты сделал хорошего в этой жизни? Вот скажи, что?

Воин не слышал ангела, в голове гудело, от боли из глаз потекли слёзы, он по-детски вытер их и, как показалось Виланду, солдат заплакал.

– Поздно лить слёзы, всё что мог, ты уже сделал. Вы люди, думаете, что у вас всё впереди, вот получу зарплату и заживу, вот закрою кредит и буду счастлив. Вы вечно куда-то спешите: садик, школа, институт, который тебе самому не нужен, а после женитьба. Зачем запудрил Ирке голову, ведь не любил её и в итоге бросил с детьми. А сколько ты придумал слов для оправдания своего поступка? Вы, люди, рождаетесь чистыми, ваши души прозрачны, но вы сами себя обманываете и с лёгкостью учитесь лгать. Хочешь сказать, что это делают все? А ты не пробовал жить по-иному? Конечно же нет.

Солдат с трудом развернул листок, голова опустилась ещё ниже, он преподнёс фотографию и на его лице появилось что-то наподобие улыбки.

– Поздно, ты прошляпил свою жизнь. Ты бросил жену, а она в истерике много гадостей наговорила про тебя детям, что одного даже пришлось отправить в психушку. Ты боролся за них, но опять же ты думал о себе, а твоя мать, как идеал общественного мнения, поддакивала. Ты заблудился в лабиринте своей лжи, впрочем вы все ходите в потёмках, – ангел вздохнул и посмотрел на снимок черноволосой девушки, который он держал в своих трясущихся пальцах. – Ты когда умрёшь? Мне что, до утра около тебя сидеть. Пора бы и закончить свой путь.

За спиной раздался шум. Виланд посмотрел назад, бронетранспортёр, пробираясь через кусты, ехал в сторону фронта. Хотя какой тут фронт: и спереди, и сзади, – кругом взрывались снаряды.

– Ещё одни лжегерои. Вам внушили слова патриотизма, отпустили грехи, сказали «так надо» и вы наивно в это поверили. Что у тебя есть самое ценное? – спросил ангел и отвернулся от бронетранспортёра. – Не знаешь? А я подскажу – жизнь. Всё остальное сказки, а вот жизнь – нет: она или есть или её нет. Ты ещё живой? – спросил он у воина и заглянул ему в глаза. – Поздно рыдать. Хочешь я открою тебе тайну: ты сейчас сидишь на земле, а ведь вся земля, буквально вся, это останки некогда живой материи. Удивительно, правда?