Евгений Абрамович - Головорезы

Позади остались высотки восьмого и девятого микрорайонов. Окраина. На домах виднелись следы от пуль и черные пятна прошедших пожаров. Темными мертвыми ртами были открыты пустые подъезды. Под ногами хрустел покореженный вздутый асфальт. Его покрывал слой мусора, который не убирали годами. Сгнивший ковер опавших листьев, бумага, пластик, стреляные гильзы. Время от времени тут и там попадались на глаза кости животных… и людей. Пожелтевшие, хрупкие, покрытые остатками истлевших тканей. Слева вдалеке стояли строения транспортной диспетчерской станции. На стоянке ржавели брошенные автобусы.

Впереди уже был виден блокпост национальной гвардии. Небольшая деревянная будка, шлагбаум, который перегораживал дорогу, мешки с песком. Зашипела рация.

– Что делаем, командир? – подал голос дядя Паша, водитель и командир БТРа.

– Двигаемся дальше.

– Понял.

Гарнизон располагался здесь же. В бывшем частном секторе, где стояли элитные дома самых обеспеченных когда-то горожан. Какие-то его силы находились чуть дальше, в деревне Экимань. Самооборона точно не знала, сколько бойцов он насчитывал, ФНС не отчитывался перед горожанами о наборах в свои вооруженные силы. По наблюдениям установили, что никак не меньше пятидесяти человек, а может и до сотни. Тяжелой техники у них не было, только автомобили и грузовики с установленным вооружением. Сейчас никакой активности впереди заметно не было. Видимо, мятежники успели захватить все радиостанции в городе. Гвардейцы не успели предупредить своих о перевороте. Это хорошо.

У блокпоста появилось движение, колонна остановилась. Все были напряжены, Кувалда жестами успокоил своих. Навстречу колонне вышел человек. В армейских ботинках, камуфляжных штанах и теплой кожаной куртке. Он поднял в приветствии руку и медленно пошел прямо по центру дороги. Без оружия.

– Они не знают, – зашептались вокруг, – не знают…

– Вот и отлично. Нам же лучше.

То ли узнав кого-то из бойцов, то ли рассмотрев на их одежде и на головном БТРе изображения белых кувшинок, гвардеец ускорил шаг. Через несколько секунд он уже стоял перед Кувалдой. Лицо его было красным и потным, сам он выглядел взволнованным.

– Здорово, мужики!

– Привет.

Он даже, казалось, и не заметил, что был на прицеле сразу у нескольких десятков человек.

– Что в городе творится? Мы сирену слышали. Рация еще не отвечает у вас.

– Ходоки, – ответил Кувалда, – С промзоны прорвались. Чуть отбили.

– А вы куда?

Кувалда поморщился. От часового едко пахло спиртным. Вояки хреновы.

– В Полоцк. Оттуда стадо идет, еще больше прошлого. Наши разведчики видели.

– Твою мать, – гвардеец казался не на шутку напуганным, – Это что ж нам, тревогу поднимать?

Кувалда начинал закипать, глядя на этого пьяного идиота. Хотелось поскорее закончить глупый спектакль и приступить к настоящему делу.

– Конечно! – рявкнул он, – Вообще-то это вы нас должны о тревоге предупреждать!

Его слова привели гвардейца в чувство. На секунду он замер на месте, вытянувшись в струнку. Даже поднес руку к голове, словно хотел отдать честь, но, передумав, быстро почесался. Развернулся и бегом бросился обратно к блокпосту.

– Трое за ним, – спокойно скомандовал Кувалда, – Остальные в колонне. Дядя Паша, двигаемся дальше.

Вслед за часовым бросились четверо. Сам Кувалда, с ним Абрам, Чирик и Артем. За их спинами колонна снова приходила в движение. Они оказались на блокпосте вместе с перепуганным гвардейцем, который не успел ничего сказать. Кувалда одним прыжком преодолел барьер из мешков с песком. За ними он увидел еще двоих. Один нажимал кнопки на переносной армейской радиостанции, другой вообще спокойно спал, не обращая внимания на шум и суматоху, закутавшись в теплый бушлат и привалившись спиной к мешку. Оба пьяные. Между ними лежала большая пластиковая бутыль с мутной жидкостью. На газете были аккуратно разложены кусочки хлеба и тонко нарезанной колбасы. Автоматы горе-часовых лежали на земле.

– Дай сюда! – Кувалда вырвал из рук связиста трубку рации. Да с такой брезгливостью, будто общался сейчас с грязью под ногами.

Артем поднял с земли бутылку, открутил крышку, поморщился.

– Мужики, а вы не охренели на посту пить? – спросил он.

– Мы для сугреву, – ответил тот, что вышел к колонне.

– Для сугреву чай пейте.

– Что твой чай на пустой желудок? – поддержал товарища связист, – Кишки только полоскать.

– Ага, – сказал Чирик, указывая на остатки еды, – вижу, как вы тут голодаете.