Александр Гаврилов - Удар! Ещё удар!! 2

– Плевать мне на репутацию, если это действительно поможет! – вскинулась она.

– Отлично. Так я и думал, – кивнул я своим мыслям и повернулся к мелкому подонку, даже не пытавшемуся трепыхаться в руке Андрея, – Ну что, говнюк, готов отправиться нары полировать?

– Что вы имеете виду? – жалобно простонал он.

– В тюрьму, говорю, готов отправиться? Нападение на дворянку с попыткой изнасилования… Лет на пятнадцать потянет.

– Ей никто не поверит! – с неожиданной яростью вдруг откликнулся он. Даже вроде вырваться попытался, но Андрей тут же его хорошенько встряхнул, и он опять обессиленно повис.

– Поверят, – усмехнулся я, – Я выступлю на её стороне свидетелем и слово наследника Морозовых явно будет более весомым, чем слово какого-то ростовщика. Господин Радченко, думаю, тоже на её стороне выступит, – тут Андрей молча кивнул, – К тому же, мы прямо сейчас пойдём в медкабинет и снимем побои. Вон у неё синяки на руках, на шее, царапины. Поверь, этого будет больше чем достаточно для того, чтобы на долго тебя запрячь за решётку. А какой это удар нанесёт по репутации вашей семьи… И представить страшно. С твоим отцом больше никто не захочет иметь дело. Акции банка моментально упадут в цене. Последствия этого хорошо себе представляешь?

– Представляю… – печально поник тот, – Чего вы хотите?

– Лично я – ничего, кроме тех ста тысяч, что ты пообещал мне и моему другу. А вот долг отцу госпоже Ярославы вам придётся простить. Иначе уже завтра ты окажешься за решёткой. И никакие связи вашей семьи тебе не помогут. Я лично позабочусь об этом.

Дворницкий молчал. Он бессильно висел в руке Андрея и яростно сверлил меня взглядом.

– Быстрее думай! – рявкнул я, – Три секунды на размышление! Две… одна…

– Я согласен! – выкрикнул тот.

– Отлично! – ухмыльнулся я, – Нисколько не сомневался в твоём благоразумии. Времени у тебя до завтрашнего утра. Если завтра утром госпожа Ярослава не подтвердит мне, что долг погашен, то уже в обед в полицию будет подано заявление о попытке изнасилования. А теперь всё, вали. У тебя мало времени. Андрей, отпусти его! – попросил я здоровяка. Тот разжал кулак, и тощее чмо мешком свалилось на пол. Встал и быстрым шагом выскочил за дверь. Его дружки поспешили следом.

– Не слишком ты с ним? Обвинит ещё в вымогательстве, – поинтересовался у меня Андрей.

– Пусть попробует, – благодушно отозвался я, – В итоге ему же дороже выйдет. А по-другому с ним и нельзя. Он из семьи ростовщиков. Его отцу принадлежит крупная сеть банков. Они только язык денег и понимают. Да и не будет он накалять обстановку, уж поверь мне. Завтра как миленький деньги принесёт и долг спишут. Для них пять миллионов – смешная сумма, абсолютно не стоящая того, чтобы сесть из-за неё в тюрьму.

– Ну, наверное, так и есть, – согласился он со мной, – И пошли уже отсюда. Там девушки заждались уже тебя.

– Да, пошли, – согласился я с ним и глянул на девушку, – Госпожа Ярослава, не желаете ли пойти с нами, перекусить? И постарайтесь какое-то время не передвигаться одной. Лучше всего, вызовите охрану. Мало ли что. И обязательно сходите снимите побои прямо сейчас!

– Спасибо за предложение, Михаил, но я вынуждена отказаться. И я обязательно последую твоим советам! – слабо улыбнулась она в ответ, – Сейчас дойду до медкабинета и сразу домой. Спасибо вам, господа! – она подошла и поцеловала в щеку сначала меня, потом Андрея. Тот аж побагровел от смущения и впал в ступор. Она ещё раз нам улыбнулась, и вышла. Я пошёл было тоже на выход и увидел, что Андрей продолжает стоять как парализованный. Я похлопал его по плечу. Ноль реакции.

– Ты жрать то идёшь?

– А? – отмер наконец он, – Разумеется!

Я заржал, он через секунду подхватил и так и смеясь, мы пошли обратно в клуб.

Диана Бернс молча стояла у окна и смотрела на давно опостылевшую картину. Серые угрюмые облака нависали над городом, а над самой землёй стелился вечный туман, обволакивая собой все дома и случайных прохожих. Вот и ещё один день подходил к концу, как брат-близнец похожий на все предыдущие. Как же она устала от этих серых будней. Каждый день одно и то же. Дом – школа, школа – дом, репетиторы – наставники, и снова всё по кругу, прерываемому редкими выходными, но даже тогда её не оставляли в покое, привлекая к различным заданиям на пользу клана. Каждый день, год за годом всё одно и тоже и конца этому видно не было… Тут в дверь постучали, вырывая её из царства меланхолии и тоски.