Юрий Киселев - Воля Демиурга

— … позавчера, без объявления войны, войска кланов Милим и Торуга вероломно напали на материнский анклав клана Ханто, защищаемый кланом Лерой по договору о предоставлении услуг охраны. После долгого и кровопролитного боя агрессоры, не в силах захватить планету, выстрелами дальнобойных орудий космических крейсеров имперского военного флота, управляемых людьми Милим и Торуга, полностью уничтожили её вместе с обороняющимися войсками Лерой и мирным населением Ханто. Сейчас планета представляет собой безжизненную выжженную пустыню, на ней не осталось ничего живого. Уничтожены не только люди — уничтожены флора и фауна планеты. И за это чудовищное злодеяние несут полную ответственность люди Торуга и Милим. Мои обвинения не беспочвенны — нам удалось захватить сотни тел солдат и офицеров нападавших, а также десятки единиц наступательной техники, в том числе флагманский крейсер агрессоров. Генетическая экспертиза, проведённая учёными Камэни, полностью подтверждает мои слова о принадлежности нападавших к клану Торуга и Милим. В настоящее время идёт расшифровка данных военных искинов, которые нам удалось демонтировать с боевых челноков и флагмана нападавших. Однако должна сказать — уже после начала нападения, незадолго до уничтожения планеты, от матриархов кланов Милим и Торуга в секретариат совета кланов были поданы информационные извещения о якобы имевшей место попытке мятежа, и мятежники были изгнаны из кланов. Я не допускаю ни капли сомнений, что нападавшие на клан Ханто люди Милим и Торуга как раз и окажутся этими самыми пресловутыми мятежниками. Таким образом, формальности со стороны правящей коалиции соблюдены — если следовать букве закона, то агрессоры будут признаны неклановыми и ответственности за это вероломное нападение никто не понесёт. Поэтому я официально с этой трибуны заявляю — я не стану требовать наказания истинных виновников этой трагедии. Однако, какие бы документы не были сфабрикованы для ухода истинных виновников от ответственности, я всегда буду знать, кто организовал и осуществил это вероломное нападение. Пепел сгоревших в огне уничтожаемой планеты воинов моего клана навечно останется в моём сердце. И пусть пройдут тысячи, сотни тысяч сол — я никогда, до самой своей смерти не забуду этого злодеяния. На этом моё выступление закончено…

— Госпожа, матриарх Торуга продолжает сидеть в приёмной.

— Вы ей сказали, что я занята и не принимаю?

— Да госпожа. Она ответила, что готова ждать столько, сколько потребуется.

— Хорошо, через полтора ри у меня окно, можешь пригласить её, если дождётся.

— Как прикажете, госпожа…

Вошедшая в кабинет матриарха Камэни ровно через полтора ри высокая, подтянутая женщина не уселась сразу же в кресло, а осталась стоять возле порога, склонив голову. Выждав положенное по этикету время и дождавшись вопроса о цели своего визита, женщина, не отходя от порога, сказала:

— Я пришла говорить о мире, госпожа матриарх.

— Да неужели? — голос Иллэри был полон сарказма, — вы полагаете себя главным миротворцем, а мой клан — возмутителем спокойствия и зачинщиком войны?

— Нет, госпожа. Я и так прекрасно знаю, кто в этой ситуации истинный виновник.

— И кто же? Поделитесь со мной своими знаниями, а то, боюсь, так и останусь в пучине собственного невежества.

Проглотив плохо завуалированное оскорбление, женщина ответила:

— Главным виновником в случившемся происшествии является дочь действующего императора, госпожа Иния Торуга.

— Вы считаете это чудовищное преступление всего лишь происшествием? Одним из множества мелких рутинных происшествий, которыми так богата жизнь империи? И даже если сказанное вами — правда, и за уничтожением планеты Ханто вместе с её обитателями действительно стоит наследница имперского престола, что изменится для меня?

— Главный виновник убит, госпожа Иллэри. Иния Торуга мертва. Император остался без наследника.

— Вы полагаете, что этого достаточно, чтобы считать дело закрытым?

— Что вы хотите? Я готова обсудить условия.

— Зато я не готова. И не буду говорить с вами до тех пор, пока вы не расскажете всё, что знаете. Честно, не скрывая ни одной детали, даже если она окажется настолько неприглядной, что вы непременно хотели бы её замолчать. Условием для начала диалога может быть только ваша искренняя и полная откровенность.

— А если меня не устроят подобные условия?