Юрий Хамаганов - GROND I - Блицкриг

Ольга Воронова – дисциплинированна, собранна и хладнокровна, к окружающим относится спокойно и вежливо, соблюдает субординацию, способна на компромиссы и умеет учитывать интересы других. Но за этим спокойствием кроется желание использовать окружающих в личных целях. Эгоистична, цинична и склонна к агрессии, однако умело скрывает эти черты, стараясь по возможности произвести впечатление простой, отзывчивой девушки. Предельно расчётлива, с повышенным инстинктом самосохранения, ради достижения своей цели пойдет на всё…

Эгоистична, предельно расчётлива, с повышенным инстинктом самосохранения. Неужели такая проломит себе голову о стену? Никаких шансов, характеристика лучших психологов корпорации не врёт. Но не врёт характеристика и в другом – ради достижения своей цели энсин Воронова пойдёт на всё.

Итак, предложения и шантаж не привели к результату, неизвестный враг не выказал к ней никакого интереса, и Ольга оставила свои попытки, но не оставила намерение. Если её не собираются выпускать отсюда, то она выйдет сама, как бы трудно ни было.

Внимательно изучив камеру в первые двое суток, пленница пришла к неутешительному выводу: темницу строили настоящие профессионалы, специально, чтобы держать внутри таких, как она, сколь угодно долго.

Из камеры наружу ведёт только один выход, всегда закрытый тяжёлой бронированной дверью. Выбить её или сорвать с петель у неё не получится, Ольга поняла это с первого взгляда. Если бы её тело изменяли по военному образцу, тогда, может быть, ей и удалось бы проломить броню голыми руками, но Воронову создавали для другой работы, не требующей запредельных физических усилий. Дверь не одолеть, то же самое касается стен, пола и потолка. Есть ещё вентиляционные пазы и маленький люк в потолке, через который сбрасывают паёк и по которому вряд ли протиснется даже крыса.

Первые несколько недель она ждала того момента, когда дверь камеры откроется по тем или иным причинам – может быть, её отведут на допрос, подселят сокамерника, поведут расстреливать или ещё что-нибудь в этом духе.

Если так, то можно попытаться напасть на охранника, завладеть его оружием и сбежать. Шансов на успех немного – совсем не факт, что она справится с вооружённым тюремщиком, а даже если и справится, то далеко ли уйдёт по незнакомой территории? В любом случае проверить данное предположение на практике так и не пришлось: к концу первого месяца она окончательно убедилась, что дверь открывать никто не собирается.

Можно было бы использовать подручные предметы, ловко соорудив из них какую-нибудь хитрую отмычку, которая проложит ей путь к свободе, но этому замечательному плану мешает полное отсутствие у неё каких-либо подручных предметов. Экран, пустой стол без стула, койка, турник, зеркало, стены, дверь. Больше здесь ничего нет, упаковки пайка с салфетками и те распадаются в пыль. И ещё календарный скребок, единственный её трофей.

Помимо скудной мебели, имеется одежда, та, что на ней, другой нет. Тонкие носки и тенниски, пара белья, штаны без карманов и лёгкая ветровка с карманами, карманы пусты. Это не её вещи, но одежда была новой и сшита точно по размеру, она уже проснулась в ней. Всё одинакового тёмно-серого цвета, прочная и лёгкая инертная синтетическая ткань, на Высоком Доме у неё была пара спецовок из такой же материи. Где сделано, непонятно: она внимательно изучила каждую вещь, рассматривая под максимальным увеличением, на которое способны её глаза, в обычном, ультрафиолетовом и инфракрасном диапазоне, но не нашла никаких признаков, по которым можно было бы определить, кто, где и когда пошил её костюм. Сделать из этой ткани что-то полезное для побега не удастся, одежда специально сшита с таким расчётом.

Необходимых для побега инструментов нет, сделать их не из чего. Остается только то, что всегда при ней – возможности тела и мозга, её лучшее и единственное оружие в данной ситуации.

Первым делом после пробуждения была полная диагностика, которая показала, что с ней всё в порядке, за исключением сбоя в работе внутренних часов – они не останавливались с момента её появления на свет. Раньше Ольга всегда знала, сколько прошло времени с того или иного события с точностью до тысячной доли секунды, а если потребуется, то и миллионной доли. А теперь часы сброшены на ноль и отсчитывают только то время, что девушка провела в камере, словно она родилась здесь.

Все постоянные функции в порядке, все навыки остались при ней, в первую очередь радиосвязь и способность работать в матрице. Естественно, она пыталась связаться с кем-нибудь или услышать кого-нибудь за пределами камеры, пыталась подключиться к любому полезному устройству. Все попытки окончились провалом, камера отлично экранирована. Но Ольга не прекращает регулярно подавать сигнал бедствия на всех частотах, предлагая огромные деньги за своё спасение – если она никого не слышит, это не значит, что никто не слышит её.