Юрий Хамаганов - GROND I - Блицкриг

Ольга отвлекается от разглядывания окрестностей и поворачивается к штурману.

– И как же тогда она оказалась в космосе, да ещё в нашем экипаже?

– Ну, Лисичка с самого детства всегда получала то, что хотела, родители-миллионеры способствовали. Она хочет лошадку – вот тебе, доченька, лошадка, настоящая, не робот, не синтетик, представь, каких денег стоит. Она хочет Феррари – пожалуйста, Testarossa 1985 года выпуска плюс бензина хоть залейся.

Наталья с юмором рассказывает ей про богатство и высокое положение Насти, но Ольга понимает, что штурман по-настоящему ценит и уважает оператора радара, как один профессионал другого.

– А потом она захотела стать космонавтом и поступить в Академию, и, что самое интересное, родители и тут никак не мешали, а даже, наоборот, одобрили, хотя любая другая карьера ей была обеспечена. Звезда своего курса, чемпионка по космическому волейболу среди юниоров, мисс Академия-2087 и…

– И лучший выпускник по итогам пятилетки, – продолжает за неё Юрий, – за всё время учебы только три отметки «хорошо», все остальные «отлично».

Старший матрос Воронова аж присвистнула от удивления.

– Да-да, просто фантастических рабочих талантов у Лисички не отнять, плюс ещё практику прошла серьезную. Никак иначе Фёдор её бы не нанял, тут все деньги родителей не помогли бы. Должна признать, что никогда не встречала столь искусного оператора радара, как Настюнчик. С десяти АЕ пивную банку отыщет и марку назовёт, проверяли.

Мужчины дружно кивают, мол, так оно и есть на самом деле. Ольга ещё раз отмечает про себя здоровые отношения в команде Большевика, хотя понять, почему богатая девочка пошла служить именно к Климову, так до конца и не удаётся. Возможно, это выяснится позже.

– Приехали.

***

Впервые Ольга видит весь экипаж крейсера в сборе: двенадцать человек и командир морских пехотинцев Шерхан собираются в кают-компании по случаю военного совета. Кроме большевиков, присутствуют трое посторонних: товарищ Фрунзе, сменивший тренировочный комбинезон на серый английский костюм, а также мужчина и женщина возрастом под пятьдесят, судя по бронзовому загару – марсианские колонисты. Оба марсианина в оливкового цвета военной форме без знаков отличия, оба не расстаются с короткоствольными автоматами.

– Товарищ Фрунзе, наш доблестный экипаж собран и ждёт предложения ваших друзей, – объявляет капитан.

– Тогда начнём, пожалуй. Во-первых, я ещё раз хочу поблагодарить всех вас за своё освобождение. На старости лет выбраться из тюрьмы – большое счастье. Спасибо вам за вашу работу и ваш риск, товарищи. Во-вторых, я хочу представить вам своих друзей и коллег, имеющих к вашему доблестному экипажу деловое предложение. Итак, мистер и миссис Норрис, послы Марсианской Республики.

Фрунзе Анастасович говорит быстро, чётко и, представив посетителей, тихо садится на место.

Мистер Норрис сразу берёт быка за рога: коротко благодарит экипаж за внимание и приступает к изложению своего дела. Марсианская Республика, непризнанное государство, интересы которого он с женой здесь представляет, расположено в экваториальных районах Марса, там, где на четыре с половиной тысячи километров протянулся самый большой каньон в солнечной системе – Долина Маринер.

С началом колонизации Марс был разделён поровну между Союзом и NASA, американские земли затем перешли к корпорации Сверхновая. Не имея возможности самостоятельно заселять и использовать территории, равные по размерам всей земной суше, колониальные администрации сдавали в аренду на длительные сроки часть марсианских земель, обычно самые бросовые участки, лишённые полезных ископаемых и полностью зависящие от подвоза воды. Однако от желающих никогда не было отбоя: возможность получить чистую землю, пригодную к современному сельскохозяйственному использованию, привлекала очень многих.

Долина Маринер также перешла под частное управление, здесь были построены самые большие свободные поселения на четвёртой планете. В здешних горах и каньонах достаточно ценных минералов, позволяющих наладить развитую горную промышленность и машиностроение, но вот вода из этих краёв ушла в доисторические времена, и потому местные фермеры вынуждены покупать её у корпорации, взамен отдавая свой урожай по ценам значительно ниже рыночных. Попытки найти других поставщиков воды резко пресекались Сверхновой, тщательно оберегавшей свою монополию. Так продолжалось почти полстолетия, пока не появился некий Дэвид Пател.