Тимофей Царенко - Однажды в Вавилоне

– Ты оплатишь мои штрафы, щедрый господин? – индус вдавил в пол педаль газа. Такси натурально чихнуло и дёрнулось вперёд. Стрелка спидометра ползла к сотне.

Рёв моторов раздался, в том числе, и сзади. Ловушка захлопнулась.

– Даже похороны, в случае чего, храбрый Джа!

Невесело пошутил русский. Он достал из-под куртки каменный цветок на длинной цепочке. Её он обмотал вокруг запястья.

– Я бы хотел, чтобы меня кремировали! – в тон ему ответил Джасвиндер.

– Развеять твой прах над Гангом?

– Да хоть в унитаз спустить, я не религиозен! Знаешь, сколько стоит тут хоронить человека?

На эту шутку расхохотались уже оба.

От незримой преграды отлетела граната и взорвалась над крышей. По багажнику ударили осколки. Волод даже не пытался достать стрелка. Тот палил из укрытия.

Джа не вздрогнул. Только глухо выругался сквозь зубы.

– Из стрелкового оружия нас не достать ещё минут десять, – Владимир потряс амулетом, который слабо светился. – Успеем?

– Если нас не остановят копы, – таксист чихнул и громко высморкался в широкий рукав.

Ещё дважды по машине стреляли. Один раз очередь из-за угла, другой раз – пуля откуда-то сзади.

Загонщики быстро сообразили, что машина нагло игнорирует попытки себя уничтожить.

– Что ты сказал, Джа?

– Говорю, ещё хотя бы милю и…

Что там «И» Джа не договорил. Из-за поворотов вылетели мотоциклы. Две спереди и два сзади. Волод высунулся из окна и выстрелил. Один из мотоциклов окутала радужная сфера.

– Ах, значит так…

Русский азартно хекнул, когда нырнул в салон, а потом достал из кармана сменный барабан. Он переломил свой револьвер и заменил патроны.

– А вот на это ты что скажешь? – завопил он азартно, снова вылез в окно и пальнул. – Бабушка заговаривала!

Бабахнуло. Мотоцикл завалился и пошёл юзом. На такси обрушился град пуль.

Джасвиндер резко дёрнул машину вбок, ушёл от столкновения с тяжёлым мотоциклом. Но не с водителем. Такси аж подпрыгнуло.

– Уроды, зацепили…

Волод с шипением прижимал ладонь к плечу. Рука безвольно повисла. На пол такси упали алые капли.

– Кость задели. Suki (самки собак) , сейчас, мне бы хотя бы минуту…

Но минуту им давать никто не стал. Мотоциклов прибавилось. Они не приближались, и продолжали обстреливать машину с расстояния.

– Мистер, чуешь, дерьмом пахнет? – чему-то обрадовался Джа.

– Да тут всё дерьмом… – русский, бледный от боли, пытался запихнуть в дыру на руке зелёный камень.

Джа резко крутанул руль, и жёлтое такси пошлю юзом. Отвратительно запахло жжёной резиной. Машина филигранно вписалась в узкий поворот.

Мотоциклы пролетели сзади.

– Хреновая идея, Джа, куда мы отсюда…

Улица, казалось, вела в тупик. С двух сторон кирпичные стены и ангары.

Не успела машина преодолеть и пятиста метров, как преследователи влетели в коридор.

А потом из одного из ангаров неожиданно выехал мусоровоз.

Визг тормозов и четыре громких удара.

Застрочил автомат.

С пассажирского места высунулся Алехандро и помахал рукой.

– Что это, bleat (нецензурный речевой оборот), было? Его же сейчас порвут…

В коридоре заскрежетало. А Джа сбросил скорость до минимума и завернул в неприметные узкие ворота. Небольшой пустырь с проездом.

– Ты не знаешь этот город, мистер, – Джа протиснул машину в щель между зданиями. – Муниципалитет любит чистоту. Там сорок миллиметров брони. А ещё муниципалитет не любит, когда кто-то стреляет в мусорщиков.

Пустынное небо пересёк тяжёлый коптер. Из-под брюха у него торчала авиационная пушка.

– Говорю же, лучший город на Земле!

Звуки стрельбы стали громче.

К автоматным очередям прибавилось гулкое эхо пушечных выстрелов.

Джасвиндер аккуратно вёл машину по лабиринту между зданиями. Он снова улыбался своим мыслям. Волод наконец-то запихнул лечебный амулет в широкую рану. Мертвенная бледность ушла с его лица, а капли пота высушил ветер, что удушающе пах гнилой рыбой и мусором.

– Почти приехали, мистер, осталось проскочить последний участок, но я не думаю, что нас там ждут.

– Почему?

Волод достал откуда-то из недр своего плаща ремешок и примотал правую руку к телу. Единственный уцелевший пистолет лежал у него на коленях.

– Это хороший город, мистер. Те, кто нарушают правила, об этом очень сильно жалеют. Эти кретины напали на мусоровоз.

– Так ведь это… он сам подставился под…

– Ага, это ты знаешь, я знаю, Алехандро знает, и его дружбан, водила. Подадим коллективную жалобу в муниципалитет?