Александр Зайцев - Слово и Чистота. Отражение

– Надави на них. Скажи, что временно закроем глаза на грузовой порт. Нам нужно подтверждение о двух телах. Были корейцы или нет? Если да, то что сделали с телами? Считай, что получил выговор, это надо было сделать раньше. – В этом был основной недостаток Охрина, он слишком обстоятельно подходил к любому делу, иногда при этом запаздывая. Зато многие могли бы позавидовать его напористости в достижении цели. Разворот кресла и новый вопрос, в этот раз куратору РИЗВа. – Рок, когда будет подробный отчёт с профилем этого Маэстро? Он меня нервирует.

– Психологи опять мудрят. Каждый его поступок рушит прежнюю схему на корню. Есть три версии. Первая и основная: он сумасшедший с расщеплением личности, и точный прогноз без непосредственного наблюдения невозможен. Вторая: возраст его проекции реально соответствует телесному. Тогда вывод однозначен, он из спецуры. Не аналитик, а из полевых работников. Сложная схема, обещающая множество проблем. Третья: он реинкарнат. Этот случай без знания предыдущей личности вообще не поддаётся анализу. В принципе, психологи умывают руки… Первый вариант наиболее вероятен, так как отвечает на все странности и не плодит новых допущений.

– То есть мы имеем дело с сумасшедшим?

– Вполне вероятно. Но это специфический сдвиг, каждая его личность по отдельности вполне разумна и вменяема.

– Прогноз по РИЗВу.

– Распад организации. Полный и бесповоротный в плохом варианте. Переход в закрытую формацию в лучшем случае. Но проект открытых рейгов в Новильтере, скорее всего, похоронен на долгое время. Для второго варианта нам нужна Майя.

– Так найдите её!

– Непременно.

– Кто работает непосредственно по Эшину?

– Мы все вместе и Котр персонально, – за всех стоящих перед столом ответил Охрин. – Он на выезде.

Котр был куратором внешних разведслужб и дипломатического корпуса.

– Есть хотя бы предварительный прогноз, почему Эшин решились на такой шаг? Должны же они понимать, что не выиграют эту войну.

– Только наброски, – опять за всех отвечает Охрин.

– Излагай.

– Несколько месяцев назад в Эшин сменилось руководство. По косвенным данным новый лидер совсем молод, не больше тридцати. Единственный оставшийся в живых наследник центральной линии рода. У него не было варианта мстить или нет, откажись он от мести, его бы «сместили», уничтожив тем самым саму центральную ветвь. К тому же косвенно подтверждается версия, что основная нора Эшина находилась в Бремене.

– В Бремене?

– Да, и по основной теории всё руководство клана погибло при неостановленном Прорыве.

– То есть там не остановили, так давай убьём других рейгов, чтобы ещё раз такое произошло? – Лэйр с трудом подавил вспышку ярости.

– Обида за гибель семьи, возможно? Распространённая на всех рейгов скопом? – не удержавшись Охрин пожал плечами. – Подробный отчёт по этой версии будет у меня через два часа.

– Сразу мне на стол, – наследник устало потёр глаза. – Этих аналитиков послушать, так нас окружают молодые мстители да сумасшедшие защитники… Бардак…

Излом – настоящее чудо. Стоило мне переместиться в это непонятное измерение, как тут же будто кто-то метлой прошёлся по мозгам, вычищая их от лишнего мусора. Простояв почти минуту без движения, просто смотря на монитор, на котором застыли окантованные чёрной траурной рамкой изображения молодых людей, вновь вернулся в реальность. Как мне ни хотелось сорваться и бежать прямо сейчас, делать так, будучи одетым только в трусы, было бы всё же не самым дальновидным поступком.

Конечно, в состоянии проекции я выгляжу одинаково, и без разницы, что на мне в реальном мире, от этого внешний вид в Изломе не изменится. Это так. Но если потребуется выйти в материальный мир? Нет, одни трусы – это точно не самый лучший выбор.

Переоделся в мотокостюм, подложив под него немного тряпок, чтобы скрыть реальное телосложение Изао. Банальная дополнительная маскировка, но работает. Хорошо, что в Изломе не чувствуется летняя жара, а в материальном мире, если случится в него выходить при других людях, надеюсь, пробуду недолго и не успею сопреть.

Оглядев себя в зеркале, внёс несколько поправок и вновь скользнул в Излом. Это переодевание, по сути, повседневное действие, рутина, немного успокоило голову. Остудило.

Во мне по-прежнему клокотала злость, близкая к ярости, но уже получалось её контролировать и мыслить достаточно адекватно. Из дома вышел не через окно, как хотел в самом начале, чтобы не терять время, а вполне привычно. Вначале вниз, затем по подвалам, после через подземные коммуникации, и только удалившись от своего микрорайона, поднялся наверх.